Духовное наследие

Так рассказал мне наш скитский монах отец Крискент следующее: "Иду я однажды по церкви после какой-то службы (тогда я проходил послушание помощника пономаря) и несу пучок огарков свечных. В это время встречается мне отец иеродиакон и просит отдать ему эти огарки. "Зачем, — спрашиваю, — тебе они нужны?" "Да я их все пожгу!" — отвечает он. Я отдал их ему. В эту же самую ночь келия его загорелась и сам он сгорел. Оказывается, ложась, он зажег один из огарков и, вероятно, позабыв затушить его, заснул, и на этот раз навеки".

Предсказание. Рассказывал мне отец Иов, манатейный монах нашего скита, следующее: "Когда я еще был в миру, мне приходилось караулить лес. Однажды я заснул, лежа на траве (это было днем); вижу, подходят ко мне два монаха и говорят: "Хочешь, пойдем с нами, мы тебе покажем церковь!" "Хорошо, — отвечаю я им, — пойдем посмотрим". Встал и пошел с ними. Пройдя некоторое расстояние, вижу, что подходим к церкви, которую мы затем кругом обошли. В это время в ней шла служба и пели "С нами Силы Небесныя невидимо служат". Пели очень хорошо. Мне хотелось войти в церковь, чтобы послушать таких прекрасных певчих, но сопровождавшие меня монахи сказали мне: "Теперь нельзя, а ты войдешь в эту церковь через шесть лет". В это время я проснулся.

О поступлении в монастырь я тогда и не помышлял. Ровно через шесть лет я сподобился поступить в скит Оптиной пустыни, которую видел во сне. Это было Великим постом, то есть когда поют на Преждеосвященной обедне "Ныне Силы Небесныя...".

Монах Крискент рассказывал мне про другое событие, происходившее в Глинской пустыни[26]. Один монах говорил ему и отцу казначею пустыни, что умрет непременно в Софрониевой пустыни[27], а не в здешней, то есть не в Глинской. После трапезы часа через два у вышеупомянутого монаха вдруг пошла кровь гортанью, и он через несколько минут скончался. Таким образом, ему пришлось помереть не в той пустыни, в которой он предполагал, а в той, в которой он жил тогда. Во всяком случае, он предсказал скорую свою смерть.

***

Сокелларий мой, послушник скита Федор, рассказывал мне, что один из его товарищей, когда он еще жил в миру, отправился купаться. В это время к его родителям приходит человек и говорит: "Василий утонул!". Те побежали к реке, и оказалось, что страх их был напрасным: мальчик оказался жив. Но вот спустя две недели после сего, в праздник Преображения Господня, мальчик этот с другим товарищем отправился купаться (а это было во время обедни) и на сей раз уж действительно утонул.

***

Покойная игумения Оренбургского женского монастыря Таисия (умерла в 1890 г.) поведала мне об отце, Серафиме Саровском следующее: "Когда я была еще в миру, то отправилась на богомолье в Киев. На обратном пути зашла в Саров, где в то время подвизался преподобный Серафим (еще до официальной канонизации в 1903 году святость преподобного Серафима Саровского не вызывала сомнения у оптинских старцев). Когда я подошла к нему под благословение и спросила, в какой монастырь благословит мне поступить, он, благословляя меня, ответил, показывая перстом: "Вон твой монастырек". Действительно, впоследствии Господь сподобил меня основать в Оренбурге сначала женскую общину, а потом она переименована была в монастырь".

От себя добавлю, что в то время я тоже имел окончательное намерение поступить в монастырь, но в какой именно еще не решил и много колебался и смущался по этому поводу. Игумения, произнося слова: "Вон твой монастырек", указала мне рукой именно по направлению скита Оптиной пустыни, в который Господь по неизреченному милосердию Своему и привел меня потом спустя год с небольшим. Может быть, и это было предсказание в отношении меня. Нужно заметить, что покойная ничем особенно не выделялась по своей жизни, но жила свято и благочестиво и была истинной духовной матерью для своих духовных дочерей.

Келейник скитоначальника отца Анатолия, отец Захария, передавал мне нижеследующий рассказ купца о предвидении отца Варнавы, иеросхимонаха Гефсиманского скита. "Прихожу однажды я к отцу Варнаве с женою и детьми. Сам я был тогда очень болен, а жена была вполне здоровая женщина. Просим благословения, а батюшка и говорит, указывая на детей наших: "Это все сиротки!". Говорю, что мы оба, слава Богу, живы, но только вот я скудаюсь [диалектное слово] здоровьем, а он отвечает: "Скрипучее дерево два века живет, а здоровое скоро помрет". Мы тогда не поняли слов батюшки. Вскоре померла жена, и дети остались сиротами".

Скажу лично о себе. В сентябре месяце прошлого, 1891 года, получив от покойного старца отца Амвросия благословение на поступление в скит Оптиной пустыни, я возвращался из Оптиной в Казань, чтобы устроить дела свои и подать рапорт в отставку. Заехал по пути в Троице-Сергиеву Лавру и оттуда зашел в скит, где сподобился видеть отца Варнаву. При взгляде на меня он говорит: "Вам нужно жениться! Проживете долго, долго проживете. У вас болезнь от простуды...".