Духовное наследие

Я не заметил, как появился на столе самовар. Матушка Евфросиния налила мне стакан, а себе свою чашечку, маленькую, как наперсток. Разговорились мы.

— Вот удивляюсь я, отчего ты приходишь ко мне, убогой?

— Матушка, — отвечаю я, — когда Христос спросил учеников, не хотят ли от Него отойти (как отошли некоторые ученики), то они отвечали: "Господи, куда мы пойдем, Ты имеешь глаголы Вечной Жизни". То же и я могу сказать вам. Куда мне от вас идти? Вы имеете глаголы Вечной Жизни. Хорошо мне здесь, в вашей маленькой уютной комнатке, с образами и горящей лампадой, спокойно и радостно.

— Днесь благодать Святаго Духа нас собра, и вси, вземши крест свой, глаголем: осанна в вышних, — сказала старушка, — а понимаешь ли ты, что значит слово "осанна"?

— Спасение, — отвечаю.

— Да, осанна — спасение, но, чтобы спастись, необходимо исполнять заповеди Христовы. На Страшном Суде Своем Господь потребует от нас отчета, как мы провели свою жизнь, как исполнили Его святой закон. Здесь ничем нельзя оправдаться: ни богатством, ни обычаями мира. Вот, думалось мне, когда я еще в родном доме жила, явится Господь и спросит: "Исполнила ли ты Мои заповеди?" — "Но я была единственной дочерью богатых родителей". — "Отлично, но исполнила ли ты Мои заповеди?" — "Но я окончила институт". "Хорошо, но исполнила ли ты Мои заповеди?" — "Но я была красавицей". — "Но исполнила ли ты Мои заповеди?". Страшно становилось от таких мыслей, и я решила оставить все мирское.

— Да, вы оставили, но нельзя же убегать с бала, — возразил я.

— Это и не нужно, но исполнять закон Христов можно и должно во всяком звании и состоянии.

— А вы надеетесь спастись?

— Надеюсь, — ответила матушка с уверенностью, — не оттого, что я исполняла все заповеди, а хоть за кончики-то бралась. Но главное, уповаю на бесценные заслуги Спасителя моего. Сердце свое очистить надо, чтобы увидеть Господа, — продолжала матушка Евфросиния, — помнишь, Пушкин в стихотворении "Пророк" говорит:

И внял я неба содроганье,

И горний Ангелов полет,

И гад морских подводный ход...

Это ясное изображение души человеческой: у нас в сердце может быть "и горний Ангелов полет, и гад морских подводный ход". Чистое сердце созерцает великие тайны Божии. Наоборот, в сердце, отуманенном страстями, замечается "гад морских подводный ход", то есть низменные стремления и желания, всякая нечистота...

Когда я возвращался домой после ее похорон, то чувствовал не скорбь, а радость, что сподобился присутствовать при кончине праведницы. Похороны матушки Евфросинии были торжественные, много народа провожало ее до могилы. Погребение совершал архиепископ, который после предания земле ее праха сказал проникновенное слово, о ее тайном постриге с именем Варвара. Кроме нее и архиепископа, никто не знал этого, и от меня скрыла. Очень смиренна была покойница. За святую жизнь Господь сподобил ее дара прозорливости, но она старалась не обнаруживать этого дара. Она часто говорила мне: "Может быть, тебя Господь сподобит послужить Ему в монашестве". Наверно, ее духовному оку было открыто мое будущее, но, по своему смирению, она никогда не говорила утвердительно, а всегда прибавляла "может быть".

Похоронили ее около Смоленского собора. Все знавшие ее со слезами, но и с надеждой проводили ее в лучший мир, веруя, что помянет она и их святыми своими молитвами у престола Божия. Напишите и вы в свои поминания имя монахини Варвары, чтобы и за вас она помолилась Господу. Да сподобит Господь и нас христианской кончины, как молится Церковь: "Христианския кончины живота нашего, безболезненны, непостыдны, мирны и добраго ответа на Страшней Судищи Христове". Аминь.

2 января 1911 г.

Слава Господу! Дожили мы до праздников, нынешние дни называются святыми днями, так как Церковь посвящает их воспоминаниям о Рождестве Спасителя мира!

Но что теперь происходит в миру! Страшно и подумать — объедение, пьянство, разврат...

У Гоголя есть "Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем". В ней описывается как из-за ничтожной причины два приятеля поссорились на всю жизнь. Они истощили все свои средства на суды, дошли до бедности, лишь бы только обвинить один другого. Печальная история! В конце повествования автор добавляет: "Скучно жить на этом свете, господа!".