Духовное наследие

А вот что рассказывал мне отец Венедикт, иеромонах нашего скита: "Позвали меня напутствовать схимонаха отца Николая (Лопатина). Это было дня за два до кончины его. Больной находился в полном сознании и памяти. Пред причащением я попросил соседа его по калии, монаха отца Пиора, сходить в церковь к пономарю за теплотой[19]. Тот ушел. Исповедовав больного, я приобщил его. Приходит отец Пиор и через перегородку своей калии сердито говорит: "Пономарь не дал теплоты!". Я ответил, что обойдусь без нее, и дал больному отварной [кипяченой] воды из самовара. Объясняю, что отец Нектарий не дал теплоты, как сообщил сейчас пришедший от него отец Пиор, и потому придется запить Святые Тайны водою. Отец Николай говорит: "Я ничего не слышу!". "Как, — спрашиваю я его, — не слышите? Вот отец Пиор говорит, что отец Нектарий отказал в теплоте". "Нет, — отвечает больной, — ничего не слышу!" Я удивился. Но в эту минуту отворяется дверь калии и входит отец Пиор, неся в руках сосуд с теплотой. Спрашиваем его, приходил ли он сейчас в келию к себе. "Нет, — отвечает тот, — не приходил. Прямо от пономаря пришел сюда!".

Таким образом, врагу хотелось привести в смущение умирающего по принятии Святых Тайн. Умирал отец Николай от чахотки и, как все чахоточные, был очень раздражителен, особенно во время болезни предсмертной. Но Господь не попустил врагу искусить причастника Своего, закрыв ему слух, так что бесовские слова слышал только я один".

Отец Венедикт рассказывал мне, что в то время, когда отец Амвросий еще жил в скиту, он, то есть отец Венедикт, возвращаясь от обеденной трапезы к себе в келию, увидел у калитки, ведущей на двор калии отца Анатолия (начальника скита), отца Арсения. "Вид отца Арсения был ужасен, он был мрачен от злобы. Мне стало тяжело, и я поспешил пройти мимо. Но в эту минуту на повороте святой дорожки к церкви встречаю идущего с противоположной стороны отца Арсения в обычном виде. Рассказал ему сию минуту виденное мною, и [мы] оба весьма изумились. О таком вражеском искушении тогда же сообщил отцу Амвросию. Не встреться со мною отец Арсений, я принял бы привидение за истинное". Отец Арсений и сейчас живет в скиту, но я его об этом пока еще не расспрашивал.

К

Келия. Келия инока есть пещь вавилонская, в ней же трие отроцы Сына Божия обретоша. Сиди в калии своей, и всему тя научит. (Преп. Иоанн Дамаскин. Творения. Кн. 1. С. 77.);

Колдуны. Спрашивал я однажды монастырского иеромонаха отца Илария (он же и духовник), почему колдуны живут в бедности, тогда как, имея сношения с сатаною, могли бы иметь большие богатства. Отец Иларий отвечал: "Бог не попускает сего, ибо иначе волшебники могли бы развратить весь народ православный. Видя их благоденствие, народ начал бы учиться колдовству и оставлять веру Христову из-за благ временных. Колдуны довольствуются тем, что вредят душам, что их боятся и уважают малодушные".

Л

Любовь Божия. Господи! До какой степени снисходит любовь Твоя к человеку! Даже земными его привязанностями Ты ищешь привязать его к Себе, дольними его увлечениями увлекаешь к Себе горе́! Самые его пристрастия употребляешь орудием к его спасению. Любили заниматься восточные мудрецы звездочетством — и звездою достигли к Тебе, познали Тебя, Солнце Правды. Любил Петр ловить рыбу — Ты чудным умножением его молитвы уловил его самого и сделал ловцом человеков. Любил святой Плакида ловить зверей — и Ты, Владыко, седящий на Херувимах, не возгнушался явить себя на рогах оленя и уловить ловца со всем домом его. И множество есть подобных примеров в Святых Писаниях. (Жизнь в Бозе почившаго старца Зосимы. М., 1860. с. 23.) [...]

М

Младенцы некрещеные. Передавал мне отец Иларий, монастырский духовник, что отец Амвросий отзывался о некрещеных младенцах так: хотя они по заслугам Господа Иисуса Христа и будут в Царствии Небесном, но останутся слепыми, то есть лишатся возможности зреть лице Господне, вследствие того, что в Таинстве Крещения Святого с них не смыт прародительский грех.

Отец архимандрит Моисей Оптинский[20]. Рассказывал мне игумен отец Марк[21]. Однажды письмоводитель отца архимандрита Моисея, отец Евфимий (Трунов), слышит, что отец Моисей, ходя по своей калии, громко смеется. Замечал отец Евфимий такие случаи не раз и после. Намекнул как-то об этом отцу Моисею, а тот и отвечает: "Теперь я в людях уже ничему не удивляюсь". Полагают, что отец Моисей достиг той вершины духовной жизни, которая называется бесстрастность.