Духовное путешествие

      Когда я читал некоторые места Евангелия или проповедовал на эти тексты, меня неоднократно поражало, что мы провозглашаем Суд как часть Благовестия. Также услышите о войнах или о военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь (Мф. 24, 6). Поднимите головы ваши, потому что приближается избавление ваше (Лк. 21, 28). Даже последние слова книги Откровения, Ей гряди, Господи Иисусе! - передающие чаяние и страстное устремление ранней Церкви, для многих звучит как угроза: они готовы отозваться на них словами молитвы молодого блаженного Августина: "О Боже, даруй это... но еще не сейчас". У многих христиан сама мысль о Суде Божием вызывает ужас, они думают о возможном осуждении, а не о грядущей победе правды и Бога. Мало кто способен молиться словами одного юноши: "Я люблю Тебя, Боже; если Твоя победа означает мою погибель, пусть я погибну, но пусть придет Твоя победа!" Мы слишком легко забываем обетование Христа: Слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня шест жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь (Ин. 5, 24). Мы не чувствуем в этих словах отзвук грядущей победы, либо потому что ждем победы Божией недостаточно цельным сердцем, либо просто по маловерию: подчас даже хорошо известные слова: Верую, Господи, помоги моему неверию! превосходят нас.

      И все же весть о суде - да, благая весть. Она содержит обетование, что Господь придет и соберет Своих детей, и не останется больше страдания и зла. Весть о суде - благая весть и с другой, менее привычной стороны: из Библии очевидно, что мы не будем судимы по меркам человеческим; мерило, по которому будет оценивать нас Бог - Его абсолютное и неумолимое утверждение, что имеет значение только любовь, причем любовь чистая и полностью воплощенная в жизнь (Иак.2). Нам часто кажется, что это непосильное требование. Так кто же может спастись? - изумляются ученики. Человекам это невозможно, Богу же все возможно, - отвечает Господь (Мф.19, 25). Сама мера требований - превосходящая человеческие силы - свидетельствует о том, что мы призваны уподобиться Богу, и все, что ниже этого, недостойно человека. Удивительным образом это передано в рассказе Матфея о подати кесарю (22, 15-22): Позволительно ли давать подать кесарю, или нет? На первый взгляд: вопрос затрагивает проблему гражданства и общественной ответственности последователей Христа. Но, по слову одного нашего современного богослова, суть дела гораздо глубже? Что искушаете Меня, лицемеры? Покажите Мне монету, которою платится подать, - отвечает Христос, и продолжает: Чье это изображение и надпись? Говорят Ему: кесаревы. Итак, отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу. То, что носит образ кесаря, принадлежит ему, а то, что носит образ Божий, принадлежит Богу; отдавайте каждому свое - деньги тому, кто чеканит их и запечатлевает своим знаком; но всего себя отдавайте Тому, Чей образ запечатлен в вас. Мы столь же безраздельно Божий, как монеты, которыми платят подать, - кесаревы.

      Чтобы до конца понять весь ряд притч Христовых о суде, следует смотреть гораздо шире. Притчи эти затрагивают не столько действия, сколько само бытие. В сердцевине вопроса о Суде - вера; ведь Сам Христос сказал: Верующий в Меня спасен будет, но вера гораздо большая, чем та, которая нам привычна: Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут мерить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы (Мк.16, 17-18).