Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

Помимо направленности есть еще способности. Воля призывает к преображению в любви^[1477]. Знание формируется для восприятия божественной реальности^[1478]. К знанию и воле добавляется память, в которой хранятся все виды знания и воли. Направленность и способности таят в себе двоякий смысл: они могут быть сконцентрированы на самой личности и преисполниться конечным. Тем самым они искажают (деформируют) себя. Но это искажение (де-формация) все еще стремится к ре-формации.

Деформация

Те, кто позволяет себе ограничиваться конечными формами, «финитизи- руют» себя¹⁰*. Эти конечные («финитные») формы включают в себя, среди

прочего, «сокровища образов и сверхъестественных форм»^[1479]. Все эти «формы представлены каким-то ограниченным способом или образом»^[1480]. Когда люди разрешают себе ограничиваться конечными тварями, они отделяются от Бога.

Помимо привязывания к конечному, налицо обращение к себе. Ориентацию на себя нельзя путать с принятием себя: принимая себя, мы воспринимаем себя за пределами своей жизни; при ориентации на себя мы замыкаемся в себе. Ориентацию на себя также не следует путать с интроспекцией или самокритикой: ориентация на себя заманивает нас в самих себя, как в ловушку.

Помимо привязывания к финитному и ориентации на себя есть еще фи- нитизация Бога: «Все люди, каждый по своему, формируют для себя концепцию своего Бога, ибо каким является молящийся человек, таким он изображает себе Бога»^[1481]. Память, разум и воля — каждое из этих качеств «формирует понятие о Боге в соответствии со своими способностями и пределами»^[1482]. Снова и снова люди соблазняются и создают себе золотого тельца (Исх 32:4).

Такой финитизацией Бога в нечто, сотворенное человеком (Ис 45:16), тварь наносит себе ущерб. «Делающие идолов все ничтожны, и вожделенней- шие их не приносят никакой пользы, и они сами себе свидетели в том. Они не видят и не разумеют, и потому будут посрамлены. Кто сделал бога и вылил идола, не приносящего никакой пользы? Все участвующие в этом будут постыжены» (Ис 44:9-11). Самая веская причина такого посрамления состоит в том, что из конечных материалов (железа, дерева, камня, глины) с помощью конечных инструментов (топора, линейки, рубанка, циркуля) конечными существами (кузнецом, плотником) изготавливается конечная вещь, которую возвеличивают до бога (Ис 44:12–19).

Преобразование (ре-формация)*

Павел говорит: «Не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего» (Рим 12:2). «Божественный пассив»** указывает на то, что преображение исходит от Бога. Люди взаимодействуют с этим преобразованием — с постоянным обновлением мышления, цель которого заключается в том, чтобы «познавать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная» (Рим 12:2). Настоящая ре-формация (греч. метаморфосис) исходит от Бога: нельзя сообразовываться с картиной (греч. схэма) мира, нами снова должен овладеть образ Божий. Духовные авторы постоянно тематизируют поле напряжения «образование — преобразование — преображение (фармация — реформация— транс-формация)»: «Люди должны уклоняться от той деформации, в которой, по мирским желаниям, они сообразуются с миром, и должны быть пре-образованы (ре-формированы) Им [Богом]»^[1483]. Предание выделяет несколько аспектов этой ре-формации.

Греческие отцы церкви. Согласно Оригену, «никто не утратит возможность вновь открыть в себе форму образа Бога»^[1484]. Новое открытие этого образа изображается тремя способами: (1) Райская картина: люди возвращаются к своей первозданной целостности, к раю^[1485]. (2) Человек как форма Бога: благодаря возвращению к нашей изначальной форме обретает видимость творящая рука Бога. Мы открываем в себе Божий образ^[1486]. (3) Человек — царь: все люди — цари или царицы, несущие в себе Царство Божье (Лк 17:21). Поскольку Бог помещает внутри нас свое царство, в нас рождается царь (или царица)^[1487].

Латинские отцы церкви. У латинских отцов церкви акценты отличаются^[1488]. В их трудах преобразование касается самой основной формы. Человек, который уже был очень хорошо сформирован Богом, а затем полностью деформировал сам себя (падение), при ре-формации преобразуется во что-то лучшее (in melius reformatus)ⁿ⁶. При реставрации прекрасной картины великого мастера может оказаться, что под ней скрывается еще более прекрасная картина того же мастера. Поскольку реформация образа Бога происходит на более глубоком уровне, чем первоначальная форма, и достигает большего, чем даже способна охватить первоначальная форма, то для осуществления этой реставрации необходимы воссоздающие руки самого Бога. Если бы мы делали это сами, то восстановили бы только уже знакомый нам образ. «Мы всегда переделываем и преобразуем по-своему. Но кто может сделать это иначе, нежели Мастер, который сам это создал? На самом деле мы можем деформировать имеющийся в нас образ, но не можем «формировать его»^[1489].