Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

Именно интерес и пробужденные ожидания направляют наше восприятие на проникновение в суть феномена и раскрытие внутреннего горизонта: «Объяснение — это проникновение во внутренний горизонт объекта, направляемое перцептуальным интересом»^[2009]. Для нашего исследования это означает, что дальнейшее раскрытие того, что мы изначально постигли как духовную форму (уровень 1), руководствуется интересом «духовности», что для нашего разума подразумевает процесс развития божественно-человеческих отношений, понимаемый как преображение (уровень 2). Эта феноменологическая позиция относительно внутреннего горизонта формы проливает особый свет на духовные формы. Снаружи форма может напоминать хаос. Для человека, который обнаруживает форму и усваивает ее как многозначительный путь, она раскрывает внутреннюю сущность. Формы духовности — это тропы опыта: люди сильно переживали свою связь с Богом и таким образом

отмечали духовный путь. Эти тропы опыта, в свою очередь, приводили опыт в действие: с их помощью люди могут находить и испытывать свою связь с Богом.

В духовной форме сталкиваются два движения: реальность Бога приближается к реальности человека до самой основы ее существования, и, наоборот, человеческая реальность представляет себя Богу. Два этих движения в одной и той же среде составляют духовную форму, символ^[2010]. Теперь, говорим ли мы о ритуальных символах^[2011](«наименьшая единица ритуального поведения»,, связанная «с объектом, активностью, взаимоотношениями, событием, жестом или пространственным положением в ритуальной ситуации»)^[2012], либо о центральном символе^[2013](символ, который, исходя из позиции существенной независимости, проявляется в нескольких различных ритуальных единицах с постоянным и последовательным значением)^[2014], в одной «динамичной системе носителей смысла» две смысловые области всегда сходятся — сфера ценностей и сфера субъекта. И именно взаимопроникновение двух сфер придает символу его преобразующую силу^[2015]. В тот момент, когда духовная форма выражает себя, она оказывает воздействие на «взаимный обмен качествами между полюсами ее значения. С другой стороны, нор мы и ценности насыщаются эмоциями, тогда как грубые и основные эмоции облагораживаются, входя в контакт с социальными ценностями»^[2016].

Самой выдающейся формой символизации является лицо. Лицо — это форма, которая, «будучи отделенной от своей формы, от своих категорий, [является] обнажающимся бытием, абсолютной субстанцией, преодолевающей свою форму и представляющую лицо. Этот путь бытия, состоящий в преодолении его формы, представляющий ее явление, определенно представляет собой его взгляд, его цель. Нет вначале преодоления, а потом взгляда: преодолеть форму как раз означает взглянуть, глаза полностью открыты»^[2017]. Здесь Левинас облекает в слова момент перехода от феноменальной формы к диалогической форме — преодоление формы самообщающейся личности. Диалогическая форма выступает «из внешности человека, из его формы»^[2018]. Это делает форму видимой, при том что в то же время она есть и «отделение от себя в процессе своего формирования»^[2019]. Только это является истинной феноменологией, согласно Левинасу^[2020]. То, что Левинас говорит о встрече с другими, относится также и к встрече с божественным Ликом. В момент благодати Лик, сообщая себя, прорывается сквозь духовную форму.

Третий уровень: внешний горизонт