Духовные беседы

После некоторого опыта с духовниками мы начинаем усваивать в себе начала, на которых существует ожидаемое нами Царство. И это знание вдруг становится действительно близким к тому, что говорят нам духовные отцы.

Но что делать духовнику и что делать монаху? — Мы говорили ранее об ответственности духовника за свое слово и за своего ученика. Организация жизни нашей такова, что в основе ее лежит идея — как преодолеть нашу индивидуальность, но не персональность. Поэтому, когда мы приходим в монастырь, перед нами стоит программа: «Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли». Вначале человек не может различить, что принадлежит вечной воле Божией и что есть временное. Но он решает вопрос так: «Всякую мою мысль я отвергаю заранее, и принципом моей жизни становится полное недоверие к самому себе». Но как быть, когда человек уже научается многому и даже может предвидеть, что ему скажет духовник? — Одна из самых замечательных книг — весьма простая по всему и понятная, но чрезвычайно глубокомудрая — писания аввы Дорофея, ученика Варсонуфия Великого и пророка Иоанна. Там он говорит про себя: у него возник вопрос. И вместе с вопросом родилось в нем сознание: «Если я пойду к старцу, то заранее знаю, что он скажет. Если старец скажет так, то зачем к нему идти?» Но он все равно идет к духовнику, говоря себе: «Если это — моя мысль, то это не от Бога, и я отвергаю ее». И правда: духовник сказал ему, как он и думал. Но он рассуждает: «Теперь это от Бога, а раньше это было искушение!». [231]

Теперь вы знаете, как «эксплуатировать» духовников. Когда вы спрашиваете духовника, и он говорит вам какое-нибудь слово, и вы потом делаете по слову духовника, никогда и нигде не говорите, что «я сделал так, потому что мне сказал духовник». Почему? — Потому что духовник для нас — как ангел служения во спасение наше. Мы обращаемся к нему, чтобы узнать волю Божию, и потом несем всю ответственность только мы, а не духовник. Не надо говорить: «А мне духовник так сказал!» Нет! — «Я так делаю, и вся ответственность лежит на мне».

У апостола Павла говорится о «непоколебимом Царствии» (См.: Евр. 12:28) — о Царстве, где нет никаких колебаний или изменений. И как найти настоящий путь к вечному? — Этот путь — в монашеской жизни. Когда мы идем к духовнику, то мы оставляем его решать вопрос молитвою к Богу. И слово его мы принимаем как от Бога, хотя по всему это может относиться к совершенно маленькой релятивной вещи нашей повседневной жизни. Скажем, повару говорит игумен приготовить жареную картошку. Казалось бы, совсем пустая вещь! Но, сделав так, как он сказал, мы сохраним самый принцип жизни, когда ничто не совершается по нашей индивидуальной воле. Вот «относительности» такого порядка мы живем почти все время на каждый день.

И тогда крепнет в нас глубокое понимание слов: «Да будет воля Твоя». Потому что всякое, даже маленькое, послушание действует страшно сильно на нас: мы вечно распятые. А что значит быть распятым? — Это значит, что и руки твои, и ноги твои прибиты гвоздями, и ты не можешь ими двинуть: ничего нельзя сделать. И когда человек так распят, то перед ним бытие встает в виде Креста, который выражает и абсолютность, и временную нашу релятивность. Так, если Бог даст вам жить таким порядком, то вы увидите быстрый прогресс в жизни духа. Но если у вас не будет этого понимания, то можно прожить сорок лет и еще ругаться и спорить из-за пустяка. Так, старец как-то увидел двух священников-иеромонахов, которые прожили более сорока лет в монастыре и спорили, где кому стоять. Для Силуана это было ужасно: после сорока лет такой жизни в подвиге — спор за место!

Я спросил недавно одного из вас: «В чем ваша трудность?» И ответ был такой: «Трудность моя в том, что я люблю Слово Христа, я хочу жить по Нему и в Нем, но все мое существо психофизическое сопротивляется». И тогда получается положение, о котором пишут в Патериках. Старец спросил своего ученика:

— Ну, друже, как ты смотришь на меня теперь?

— О, ты ангел Божий.

Проходит некоторое время:

— Как ты теперь смотришь на меня, брат?

— Человек...

Проходит еще некоторое время, и опять он спрашивает:

— А теперь как ты смотришь на меня?

— А так, — говорит, — что, хотя бы ты и доброе слово сказал, мне тяжело. Как будто бы оно не от Бога, а от врага. [232]

И наш брат спросил меня, как объяснить это явление в нашей жизни. Апостол Павел говорит: «Говори и во время удобное, и против удобного времени, и не вовремя» (См.: 2 Тим. 4:2). Если речь идет о подвижнике настоящем, то, конечно, когда его психофизический состав не в силах поднять заповедь Божию, он будет кричать к Богу. Ибо заповедь Божия превосходит уровень психофизический. И когда ум наш не может понять, то он отталкивается от этого предмета. Подобно тому, как каждый из нас в школах или каждый ученый человек, работая, вдруг нарывается на нечто, чего он не может понять.

Люди, потеряв настоящую идею спасения во Христе, не терпят всего, что связано с шествием вслед Христу: «Все, что превосходит меру моего понимания, мне тяжело».