— Если бы я сказал тебе: «еще шесть лет», и тогда не хватит нам дней для покаяния.
Так он сумел ответить достойно на мой «укор». Было бы интересным рассказывать о многом из того, что мне пришлось пережить на Афоне. У меня была своя забота: как мне перемениться всем моим существом, чтобы стать действительно христианином. Но если бы я был писателем и записывал бы все случаи и беседы, то даже в мое время на Афоне можно было бы написать Патерик нисколько не хуже, чем древние Патерики. Но об этом уже не приходится жалеть.
Со мною был такой случай. Мне как-то пришлось побывать в женском монастыре в
Так, я начал говорить монахиням о послушании: к чему оно приводит, как оно, будучи монашеским подвигом, вводит нас в поток Божественной воли. И конец сему подвигу — человек повторяет слова Христа: «Аз есмь». Тогда нам дается опыт Бытия, опыт «быть», а не просто «бывать»; и Бытие, исходящее от Бога Самого, становится нашей жизнью.
Так и вы иногда помогайте мне... Пожалуйста, молитесь каждый за каждого и за всех. И все вместе да молимся мы о каждом человеке, о каждом брате...
Беседа 15: Наше спасение — в нашем единстве [101]
Сегодня я попросил вас прийти на беседу нашу — внутримонастырскую.
Мы сейчас допускаем гостей на наши собрания, всегда очень интимные, как и интимна заповедь Божия. Я все время пытался вам объяснить, как рождается слово Божие в сердце человека. Этот процесс не так прост и вместе с тем очень ясен и чист. Каким образом вместо нашего страстного голоса услышать голос Бога нашего в сердце нашем? При всем невыразимо великом задании, стоящем пред нами, наша жизнь все-таки остается очень простою во внешнем проявлении своем. Когда были беседы наши в присутствии гостей, то, хотя мое слово обращается к новопришедшим, я заметил, что странным образом молитва о слове включает их. И включить их — это значит: изменить содержание беседы. Так что когда мы одни, то я свободнее держусь, несмотря на неодинаковые реакции и состояния людей, присутствующих здесь. Однако и в данном случае мы не освобождаемся совсем и не достигаем единства слова, поскольку наша беседа не может касаться одного и того же уровня для всех нас, ибо все мы стоим на разных уровнях.
Особенно теперь, когда наш монастырь вырастает в значительно большую группу людей, для меня становится как бы необходимым снова и снова повторять вам: стройте этот монастырь своею молитвой, не забывая великой цели спасения, даже если в повседневной жизни вы делаете самые простые работы. Сие беспредельно великое с самым простым повседневным соединяются как-то естественно.
Когда ум наш весь направлен к Богу, когда нет у нас другой жизни, кроме Бога, тогда мы освобождаемся от некоторых внешних форм, которые называются обычно «каноном» или «правилом». Правило, как нечто обязательное для повторения годами и десятилетиями, как показал опыт, остается все-таки и необходимым, и стесняющим. Апостол Павел просто говорит: «праведнику закон не лежит» (см. 1 Тим. 1:9). Кто хочет быть движим Духом Святым, тот не должен быть связан и не может быть связан правилами.