Духовные. Начало Пути

Игорь, законспектировав условие, отошел на шаг от доски и несколько раз перечитал текст, уже понимая, что понятия не имеет, как это решается. Игнорируя насмешливый взгляд миссис Евы, он перебирал в пальцах кусочек мела, и ему ничего не оставалось, как просто угрюмо молчать.

–Ты будешь что-нибудь делать, или нет?– спросила она через минуту у беспомощного, словно котенок перед огромной собакой, Игоря.

Парень будто и вовсе не слышал учительницу, выставляющую его перед всем классом на посмешище.

–Игорь!– несколько раз щелкнув пальцами, крикнула она.– Ты там уснул, мистер?

В классе послышались смешки, которые Игорь, резко обернувшись, прервал своим гневным взглядом из разряда «тебе не жить».

–Нет,– почти прорычал он в ответ.– Я не знаю.

–Ладно,– прочистив горло и заерзав на стуле от столь неожиданной реакции ученика, сказала миссис Ева.– Тогда объясни мне, что же такое промоторы и ингибиторы?

Игорь вспомнил, что что-то такое в его записях было, и он учил это. Но сейчас, в стрессовой ситуации у него все знания вылетели из головы, словно кто-то специально их оттуда вытащил. В состояниях, подобных этому, его чувства обострялись, и мальчику казалось, что в такие моменты он может поймать летящую муху. Все вокруг него будто замедлялось и секунды тянулись со скоростью минуты. К тому же, у него вконец пропало настроение отвечать, поэтому он просто отрицательно мотнул головой.

–Тогда садись, сладкий. Плохо,– сказала миссис Ева, старательно и с чувством выполненного долга выводя аккуратную на своем листочке рядом с его именем жирный красный «Неуд».

Отряхнув руки от практически неиспользованного по назначению мела и смерившись с сегодняшним выговором от мамы, Игорь вернулся за свою парту. С раздражением убрав химию со стола и шепча под нос что-то на подобие: «В конце года я ее в мусорное ведро выкину»,– он достал увесистую книгу Булгакова «Мастер и Маргарита», раскрыл ее на том месте, где остановился вчера, и на оставшееся время урока, не обращая внимания на скучную болтовню миссис Евы, погрузился в роман.

В последнее время Игорь старался читать только классику. Он считал, что наступила пора перейти к более серьезной литературе и постепенно отвыкать от всяких фантастических сказок, которые он так любил. Перестать фантазировать. Стать взрослым. Ведь жизнь – это не сказка, в ней не бывает чудес и магии. Как же он в этот момент ошибался!

3

Дойдя до места, где Иешуа Га-Ноцри предстал на суд перед Понтием Пилатом, прозвонил спасительный звонок. Довольно вздохнув и убрав книгу в сумку, Игорь самый первый вылетел из кабинета, даже не попрощавшись с Еванргелиной Геворговной.

Воткнув в уши свои белые наушники, он нажал на кнопку «плей», но вместо музыки включилась реклама какой-то кухонной утвари, которая его буквально преследовала последний месяц. Парень тихо бесился, пока в динамиках говорил голос диктора, но наконец-то реклама закончилась, и Игорь, сделав свой любимый трек Дрейка на максимум, чтобы заглушить гомон учеников, отправился на прогулку по коридорам школы. Чуть пританцовывая кистями рук и проходя мимо висящих на стене вывесок, сообщающих о последних школьных конкурсах и их призерах, он случайно заметил фотографию Карины, которая держала диплом третьего места по физике. «Точно,– подумал парень,– она же в июле ходила на какие-то соревнования среди умников».

Спустившись на второй этаж, Игорь решил зайти в уборную и вымыть руки от остатков мела, невидимых, но раздражающе сушивших кожу. Он пересек длинный коридор и, взявшись за ручку, открыл дверь. Тут его ждал еще один неприятный сюрприз, стоящий в списке неприятностей, запланированных для него судьбой на этот день.

Туалет представлял собой две комнаты, разделенные проходом без двери. В одной части, в которую зашел Игорь, стояли умывальники, а в другой находились туалетные кабинки.

Рядом с проходом стоял, словно громила-охранник перед входом в дорогой ресторан, самый крупный из всех учеников, которых когда-либо встречал Игорь за свою жизнь, человек-переросток по имени Сава. Он был высоким, толстым, со спутанными засаленными черными волосами, слегка смугловатой кожей, и напоминал Игорю хряка в самом расцвете сил. Одет Сава был в брюки и расстегнутую до самой груди простую белую рубашку с закатанными рукавами, на которой местами были видны темные пятна от проступившего через поры пота. На правой руке он носил здоровые серебряные часы с золотыми стрелками, а на шее свисала толстая серебряная цепь, немного скрываемая густыми волосами. Но паренька расстроил вовсе не он, а тот, кто, почти на девяносто девять процентов, сейчас находится во второй комнате.

–Игорь!– хрюкнул своим неприятным голосом Сава и обернулся.– Смотрите кто здесь, ребята!

Подскочив к застывшему от неожиданности гостю, здоровяк затащил его в туалет, захлопнул дверь, и отволок в соседнюю комнату.