Духовный прогресс или наставления в божественной жизни души

Мы истинно смиренны, когда мы больше не застаем себя врасплох, обнаружив, что при исправлении извне, мы не исправимы внутри. Мы в таком случае подобны маленьким детям, и даже хуже, желаем быть такими; мы чувствуем, что упрекающие нас правы, но мы неспособны победить себя, чтобы исправить наши ошибки. Тогда мы отчаиваемся о себе и не ожидаем ничего, кроме Бога; упреки других, резкие и бесчувственные, какими они бывают, покажутся нам меньшими, чем мы заслуживаем; если мы не можем перенести их, то мы осуждаем нашу чувствительность больше, чем все наши другие несовершенства. Исправление в таком случае не может сделать нас более смиренными, чем это есть у нас. Внутреннее восстание, далекое от препятствия пользе исправления, убеждает нас в его абсолютной необходимости; по правде говоря, упрек не был бы ощущаем, если он не обрезал что-то живое; если бы это было мертво, то мы не почувствовали бы боли. И таким образом, чем более остро мы чувствуем, тем более точно мы знаем, что исправление было необходимо.

Прошу вашего прощения, если я сказал что-нибудь слишком резкое; но не сомневайтесь относительно моей привязанности к вам и не считайте ничтожным все, что приходит от меня. Взирайте только на руку Божию, Который использует мою неловкость, чтобы нанести вам болезненный удар. Боль доказывает, что я коснулся больного места. Уступите Богу, согласитесь во всем с Ним и скоро обретете покой и гармонию внутри. Вы хорошо знаете как давать этот совет другим; случай критически важный. О, какая благодать снизойдет на вас, если вы понесете подобно маленькому дитя, все, что Бог использует, чтобы смирить и лишить вас ваших чувств и воли! Молюсь, чтобы Он так уменьшил вас, чтобы вас было больше не найти вообще.

Письмо 24. Несовершенством является только

нетерпимость к несовершенствам.

Мне казалось, что вы имеете потребность в расширении сердца относительно пороков других. Я знаю, что вы не можете не видеть их, когда они проходят перед вами, а также не можете предотвратить мнения, которые вы невольно формируете о мотивах некоторых людей относительно вас. Вы не можете даже избавляться от некоторой степени неприятности, которую эти вещи причиняют вам. Будет достаточно, если вы будете терпеть те пороки, которые сопровождаются верой в собственную безошибочность, но воздерживаясь от осуждения тех, кто сомневается и тяжело переносит быть столь сокрушенным ими, чтобы не вызвать холодные чувства между вами и ими.

Совершенство легко терпит несовершенства других; оно становится всем для всех. Мы не должны удивляться большим порокам в добрых душах и должны спокойно позволить им быть такими, пока Бог не даст сигнал постепенного удаления этих пороков; иначе мы будем выдергивать пшеницу с тернами. Бог оставляет в наиболее достигших душах некоторые слабости, полностью несообразные с их выдающимся состоянием. Как земледельцы при распашке почвы в поля оставляют некоторые столбы в земле, которые указывают первоначальный уровень поверхности и служат измерением количества удаленных камней, так и Бог также оставляет камни доказательством Его труда в наиболее набожных душах.

Такие люди должны трудиться, каждый в свою меру для собственного исправления и вы должны трудиться, чтобы сносить их слабости. Вы знаете из опыта горечь труда исправления; стремитесь затем находить средства, делающие это менее горьким для других. Не имейте нетерпеливое рвение исправить, а чувствительность, которая легко закроет ваше сердце.

Прошу вас больше, чем когда-либо, не щадить мои ошибки. Если вы думали, что видите одну из них, которой на самом деле нет, то ничего плохого; если я нахожу, что ваш совет ранит меня, то моя чувствительность показывает, что вы коснулись воспаленной раны; а если нет, то вы сделаете мне добро для моего смирения и учите меня привыкать к упрекам. Я должен быть более смирен, чем другие по мере высоты моего положения, и Бог требует от меня более абсолютной смерти ко всему. Я нуждаюсь в этой простоте и доверяю тому, что это будет скорее средством утверждения, чем ослабления нашей дружбы.

Письмо 25. Мы должны слушать Бога, а не самолюбие.

Прошу вас не слушать себя. Самолюбие шепчет в одно ухо, а любовь к Богу в другое; первое беспокоится, смело, нетерпеливо и порывисто; другая проста, мирна и говорит лишь несколько слов умеренным и нежным голосом. В тот момент, когда мы внимаем голосу "я", кричащего нам в ухо, мы больше не способны слышать нежные тона о святой любви. Каждый говорит только о своей цели. Самолюбие развлекает наше "я", которому достаточно никогда не угодить; оно говорит о дружбе отношений, уважении и находит отчаяние во всем, кроме лести. Любовь к Богу, с другой стороны, желает, чтобы "я" было забыто, что нужно растоптать его и сокрушить как идола, и что Бог должен стать всем для души и занять их, как другие заняты собой. Пусть тщетное "я", жалующийся болтун самолюбия замолчит, чтобы в тишине сердца слушать другую любовь, которая говорит только когда ей внимают.

Письмо 26. Абсолютное доверие есть самая короткая дорога к Богу.