Дульсинея и Тобольцев, или Пятнадцать правил автостопа

- А я и не разбираюсь, - ответила она, - так, знаю... ну, пожалуй, чуть больше необходимого. Нравится. Вот на уровне «нравится - не нравится» и строится все мое восприятие классической музыки.

Они тронулись с места, Илья слегка улыбался.

- И этот мальчик не понравился?

- Почему же, понравился. Хороший мальчик. Настоящий отличник. И я действительно получила удовольствие. Особенно от Шопена. И будущее у него хорошее. Видел, сколько прессы? Я уже про само место проведения концерта молчу. Хорошо за парня взялись, квалифицированно, вылепят звезду.

- Грамотный продюсер, - пожал плечами ее собеседник.

- Вот именно, грамотный продюсер. Понимаешь? Есть отличники, а есть гении. Он просто отличник с хорошим продюсером, но, увы, не гений.

- Дуня, ты идеалистка. Конечно, за спиной пацана стоят деньги и раскрутка и целый бизнес-план.

- Вот это-то и портит все впечатление. Слишком уж выпирал «бизнес-проект», заслонял собой искусство. А что думаешь ты?

- То же самое. С той лишь разницей, что бизнес-проекты принимаю как должное. В конце концов, и Леонардо да Винчи всего лишь писал на заказ.

- Согласна, - вздохнула Дуняша.

Они возвращались в Москву, и Дуня думала о том, что концерт, без сомнения, был хорош, и специалисты смогут даже разобрать авторские произведения дарования на составляющие и, вполне возможно, похвалить за отдельные музыкальные решения. Только вот завтра она проснется, и уже не вспомнит обо всем этом. В памяти останется только галочка «я была на концерте», а хотелось... Хотелось остаться под впечатлением еще дня на два-три, возвращаться в мыслях к различным моментам прошедшего вечера, перерыть ю-туб, в конце концов, чтобы услышать вновь, вкусить, хоть так, но задержать мгновенье, а потом в восторге рассказать о нем Кате, и маме, или ... или даже Паше! Он точно поймет.

- Илюш, - Дуня нарушила молчание, - у тебя нет знакомого юриста?

- Есть, - ответил он, не отрывая взгляда от дороги, - у тебя что-то случилось?

- Не у меня, а у Паши. Я хочу ему помочь. Там и надо-то всего - составить договор, в котором прописать график встреч отца с ребенком... Ну и денежные вопросы, а также ответственность сторон.

Илья внимательно выслушал Дуню, а потом поинтересовался:- А почему Паша сам не найдет себе юриста, если это ему так необходимо?

- Ну... ты же видел Пашу. Он - художник и абсолютно не приспособлен для решения житейских проблем. Он... он талантливый, умный, добрый, но... не на земле двумя ногами.

- А ты у нас добрая самаритянка?

- А разве это так уж плохо?Илюша вздохнул и притормозил на светофоре. Они въезжали в столицу.

- Пойми, ты не можешь постоянно делать все за всех. И твоему Паше рано или поздно придется взрослеть, вне зависимости: стоит он на земле двумя ногами или одной, или полностью витает в облаках. Это его проблемы, и решить он их должен сам. Мужик он, в конце концов, или нет?

- Но... там ребенок... Понимаешь? Паша очень любит сына, и сын тянется к отцу.

- Вот пусть Паша и сделает хоть что-нибудь. На правах отца. Раз так любит.

- Ты жесток.

- Нет, Дуня, не жесток, - светофор переключился, и они снова тронулись в путь. - Просто жизнь сама по себе довольно жесткая вещь, и надо принимать её правила. У меня есть знакомые юристы, высококлассные знакомые юристы, позвонить любому из них - не проблема. Только за свои услуги эти люди берут очень дорого. У твоего Паши точно нет таких денег.

- А... а если по дружбе? Если вот... ну...

- Дуня, ты как маленькая, честное слово. Это же бизнес. Ты же сама ведешь свое дело. Дружбу и бизнес следует разделять, разве не так? Конечно, я могу попросить и, вполне вероятно, мне пойдут навстречу, но это означает лишь то, что однажды попросят об ответной услуге. И, возможно, не малой. Просто из-за проходного договора для твоего Паши.

- Ясно. А... если бы юрист потребовался мне? Хороший, грамотный? Если бы проблема была у меня?Илья пожал плечами:- Он бы у тебя был.

- А... если бы я его не потянула?

- Давай закончим этот разговор. У тебя бы был юрист. И точка. Все другие вопросы решал бы я.

И в машине снова воцарилась тишина. Нет, напряжения не было, и Дуня прекрасно понимала, о чем он говорит. В мире Ильи одолжений не делали, и он прав... Но... не могла она смириться с отсутствием бескорыстия в жизни. Почему, почему, если есть возможность, не помочь другому человеку? Просто так? Дуняша не могла и не хотела жить по таким законам. И, приняв объяснения Ильи, решила не отказываться от своей идеи найти юриста.

Они ехали по ночному проспекту, Москва, светившаяся вывесками и окнами домов, была красива. Дуня очень любила вечернюю и ночную Москву, поэтому просто откинулась на спинку сиденья и стала смотреть в окно.

- Не обижайся, - сказал вдруг Илья.

- Я не обижаюсь.

- Совсем? - уточнил он.

- Совсем, - ответила Дуняша и улыбнулась, почувствовав, как его теплая ладонь коснулась её плеча в примирительном жесте, - но ты - зануда.

Он хмыкнул.

- Кому-то приходится, потому что не только Паша, кажется, стоит одной ногой на земле.