Dum spiro, spero (СИ)

Быстрыми шагами иду в ванную, стягиваю одежду и ныряю под потоки воды. Я сажусь на кафель, обхватываю руками колени и медленно раскачиваюсь из стороны в сторону. В висках пульсирует кровь, перед глазами мигают яркие пятна. Господи, как же мне плохо. А сегодня будет еще один ужасный день, во время которого я буду обсуждать с Деметрием будущую трансляцию беседы с Цезарем. Я даже не знаю о чем говорить на этом гадком интервью. Я не знаю, что мне делать.

Я выбираюсь из-под душа, натягиваю сухую одежду и медленно плетусь на завтрак. Прерываю любые попытки завязать со мной разговор, ем молча, потому что просто не знаю, о чем говорить.

- Китнисс, ты в порядке? У тебя что-то случилось? – с тревогой спрашивает у меня Мерцелла.

- Нет, все в порядке, Мерцелла. Не стоит беспокоиться, - шепчу я ей.

- Значит так, вы уже имеете опыт с интервью, поэтому только я буду беседовать с вами о теме интервью. Китнисс, ты первая. Я жду тебя через десять минут в гостиной.

Я киваю и поднимаюсь из-за стола. Медленными шагами бреду сначала в комнату, затем в гостиную. Видимо, я пришла во время, раз Деметрий уже сидит здесь.

- Значит, так, Китнисс, приступим, - едва начинает он, как в комнату входит отряд миротворцев.

Я испуганно смотрю на них. Что я опять сделала не так? Какую новую пытку для меня придумали? Или это как-то связанно с Питом и повстанцами? Я дрожу, не отрывая взгляда от белой униформы.

- Что-то не так? – не слишком ровным голосом спрашивает Деметрий.

- Президент хочет видеть мисс Эвердин. Не переживайте, ее вернут в целости и сохранности после того, как она ответит на парочку вопросов. Все с ней будет хорошо. Прошу вас, мисс.

И он указывает мне на дверь. На негнущихся ногах я медленно бреду к ней, не понимая, что вообще происходит. Зачем я понадобилась Сноу? В коридоре меня ждут еще несколько миротворцев. Надо же. Я по-прежнему важная шишка. Мы спускаемся на лифте и покидаем тренировочный центр. Миротворцы обступают меня со всех сторон, закрывая от репортеров, которые как-то пронюхали, что я сегодня выйду из Центра. На лице тут же появляется равнодушная маска. И я искренне надеюсь, что меня хоть краем глаза увидят в Тринадцатом. Потому что мне слишком страшно оттого, что меня ждет.

Меня заталкивают в черную машину с тонированными окнами и дают листок с текстом, который мне нужно выучить. Старательно прячу лицо в бумажки, лишь бы они не видели испуг на моем лице. К концу поездки, которая длиться не больше десяти минут, я понимаю, что речь направлена на усмирение повстанцев. Как бы мне не претило это, я должна выучить текст. Медленно, по предложениям запоминаю его, пока меня ведут по длинным коридорам президентского дворца. Я уже была здесь раньше, мы снимали несколько интервью, правда, я не знаю, показывали ли их.

Когда я вхожу в операторскую, то вижу самое страшное, что могло ждать меня здесь. Его. Два змеиных глаза впиваются в меня. Я замираю, растеряно постирая виски, не понимая, отчего так кружится голова. БАМ, меня будто ударили. Потому что я вдруг вспоминаю то, что забыла, когда получила сильное сотрясение после одной из пыток.

- Вы запомнили, идиоты?! – грозно рычит кто-то возле моей кровати, пока я лежу, не подавая вида, что очнулась.

- Да, сэр. Двадцать второго, в ночь на двадцать третье. Бомбежка Тринадцатого. Мы уже начали готовиться, - отвечает робкий голос, который кажется мне смутно знакомым. Я напрягаю слух, стараясь уловить все, что говорят эти люди.

- Все должно быть идеально! – повторяет человек, которого я тут же узнаю. Ну да, сам Кориалан Сноу. Надо же. Какая честь! Самолично пришел убедиться, что я все еще жива!

Рассеяно смотрю перед собой, делаю несколько шагов вперед и замираю. Да, я помню этот момент так ярко, будто он только что произошел. Тогда я лежала на больничной койке, старательно пытаясь придумать, как же можно предупредить тех, кто мне дорог… А потом… Кажется, я потеряла равновесие, упала с узкой кровати, ударившись головой о кафель… После сильного сотрясения, которое я получила после пыток, мой воспаленный мозг временно решил перестать держать в памяти все, что было связанно с моей жизнью последний месяц. Конечно, воспоминания довольно быстро восстановились, но такие мелкие подробности я позабыла напрочь. Иногда случается так, что я вдруг вспоминаю это, но случается так довольно редко.

Я старательно пытаюсь вспомнить, какое сегодня число. В конце концов, сдаюсь и осторожно выведываю это у гримера, а затем уточняю и у костюмера. На их радость, работы со мной не так уж и много. Старательно заучивая текст, пытаюсь смириться с тем, что именно сегодня Тринадцатый будут бомбить…

Воспоминание причиняет мне почти физическую боль. Боже, почему я вспомнила? Что такого произошло в моем воспаленном мозгу, что я вдруг на поверхность сознания всплыло такое? А самое главное – что мне делать?

- Запомни, девочка! Сейчас от того, что ты сейчас скажешь, зависит твоя судьба! – холодные, толстые пальцы хватают меня за подбородок; он заглядывает мне в глаза.