Думай как Илон Маск. И другие простые стратегии для гигантского скачка в работе и жизни

Эта глава посвящена тому, как перестать бороться с неопределенностью и начать использовать ее силу. Вы узнаете, как одержимость определенностью сбивает нас с пути истинного и почему весь прогресс происходит в неопределенных условиях. Я раскрою самую большую ошибку Эйнштейна в отношении неопределенности и расскажу, что вы можете узнать из решения многовековой математической загадки. Вы узнаете, почему ракетостроение напоминает игру в ку-ку с высокими ставками, что вы можете узнать из разжалования Плутона из планет и почему в критические минуты инженеры НАСА всегда жуют арахис. Я закончу главу стратегиями, которые используют ракетостроители и астронавты, чтобы справиться с неопределенностью, и объясню, как вы можете применить их в собственной жизни.

Фетиш уверенности

Лаборатория реактивного движения, известная как ЛРД, – это небольшой город ученых и инженеров в Пасадене, штат Калифорния. Расположенная чуть восточнее Голливуда, ЛРД десятилетиями отвечала за эксплуатацию межпланетных космических аппаратов. Если вы когда-нибудь видели запись посадки на Марс, вы видели внутреннюю часть отдела поддержки проектов ЛРД.

Во время типичной посадки на Марс все здесь заполнено рядами накофеиненных ученых и инженеров, которые едят пакетики арахиса и смотрят на данные, поступающие в их консоли, создавая у зрителей иллюзию, что они контролируют ситуацию. Но они не контролируют. Они просто сообщают о событиях, словно спортивные комментаторы, хотя и с более причудливыми формулировками, такими как «отделение ступени экономического хода» и «развертывание теплозащитного экрана». Они – зрители матча, который закончился на Марсе двенадцать минут назад, и еще не знают, какой счет.

В среднем сигналу с Марса, движущемуся со скоростью света, нужно чуть больше двенадцати минут, чтобы достигнуть Земли[39]. Если что-то пойдет не так и ученый на Земле заметит проблему и отреагирует на нее за долю секунды, пройдет еще двенадцать минут, прежде чем его команда достигнет Марса. Это двадцать четыре минуты полета туда и обратно, но у космического корабля есть лишь около шести минут, чтобы спуститься с вершины марсианской атмосферы на поверхность. Все, что мы можем сделать, – заранее загрузить космический корабль инструкциями и передать управление сэру Исааку Ньютону.

Вот тут-то и пригодился арахис. В начале 1960-х годов ЛРД отвечала за беспилотные миссии программы «Рейнджер», предназначенной для изучения Луны и подготовки пути для астронавтов «Аполлона». Космический аппарат «Рейнджер» должен был отправиться к Луне, сделать снимки лунной поверхности крупным планом и перед падением на Луну передать эти снимки обратно на Землю[40]. Первые шесть миссий закончились неудачей, что привело к тому, что критики обвинили чиновников ЛРД в принятии кавалерийской тактики «стреляй и надейся»[41]. Но одна из миссий увенчалась успехом, в тот раз инженер ЛРД принес в комнату управления полетом арахис. С тех пор арахис в ЛРД стал важным элементом каждой посадки.

В критические моменты эти в остальном рациональные и деловые ракетостроители, посвятившие свою жизнь исследованию неизвестного, ищут уверенность на дне пакета с арахисом. И, как будто этого мало, многие из них надевают свои изношенные «счастливые» джинсы или приносят талисман с предыдущего успешного приземления, делая все, что мог бы сделать увлеченный спортивный фанат, чтобы создать иллюзию уверенности и контроля[42].

Если посадка проходит успешно, Центр управления полетами быстро превращается в цирк. Здесь не остается и следа хладнокровия и спокойствия. Вместо этого, победив зверя неопределенности, инженеры начинают прыгать, давать «пять», бить кулаком о кулак, крепко обниматься и тонуть в лужах счастливых слез.

Мы все запрограммированы на один и тот же страх перед неопределенностью. Наши предшественники, не пугавшиеся неизвестности, стали пищей для саблезубых тигров. А предки, считавшие неопределенность опасной для жизни, прожили достаточно долго, чтобы передать нам свои гены.

В современном мире мы ищем определенное в неопределенном. Мы ищем порядок в хаосе, правильный ответ – в двусмысленности, а убежденность – в сложности. «Мы тратим гораздо больше времени и сил на попытки управлять миром, – пишет Юваль Ной Харари, – чем на попытки понять его»[43][44]. Мы ищем пошаговую формулу, кратчайший путь, хак – правильный пакетик с арахисом. Со временем мы теряем способность взаимодействовать с неизвестным.

Наш подход напоминает мне классическую историю о пьяном человеке, ищущем ночью ключи под уличным фонарем. Он знает, что потерял ключи где-то в темноте, но ищет их под фонарем, потому что там светло.