Думай как шпион: Как принимать решения в критических ситуациях

Если ты учишься в ЦРУ, ошибки — это плохо. Ошибки означают, что в твоем отчете появится отметка «менее чем удовлетворительно». Несколько таких отметок, и ты выбыл.

Я допустил ошибку. Но не понял, в чем она заключалась. Я сделал все в точности так, как сказал преподаватель. Я сделал все по правилам.

Зазвонил телефон. Это был инструктор. Он сказал, что не нужно беспокоиться. Он не собирается ставить мне плохую оценку. Я сделал все, что сказал преподаватель.

Но я допустил ошибку. Я не смотрел на ситуацию со стороны осведомителя. Я не предвидел его поступки. Я не был готов к тому, что он сделает. Я подверг себя напрасному риску.

С тех пор мне доводилось по-настоящему увольнять людей. И я это делал не так, как написано в правилах, а так, как научил меня инструктор. Я пытался предсказать поступки осведомителя. Я строил план и разрабатывал подходящую стратегию.

А теперь мой босс хочет, чтобы я обо всем этом забыл. Чтобы я забыл о реакции осведомителя. Забыл о том, что он ожидает дурных последствий и прокручивает в голове худшие сценарии.

Я не собираюсь причинить вред ему или его семье. Но он об этом не знает.

В этом проблема. Стратегическая проблема. Поскольку из-за этого он может напасть первым. В конце концов, он крутой парень. Профессионал.

Я об этом знаю, как и он сам. Это опасно. А теперь мой босс хочет, чтобы я встретился с ним лицом к лицу.

Решение имеет смысл, если оно исполняется. Мышление что-то значит, если превращается в действие.

Если речь идет только о тебе, перейти от решения к действию несложно. Ты понимаешь, что должен сделать, и делаешь это. Все просто. Но когда ты становишься частью группы, все усложняется. В группе решения принимают одни люди, а исполняют их — другие. Это иерархия. Один человек решает, другой — действует. И это значит, что у вторых тоже есть выбор.

У того, кто действует, есть право вето. Он может отказаться исполнять принятое решение. Иногда люди не знают, что у них есть это право. Иногда из них выбивают саму мысль об этом[25]. Иногда воспользоваться правом вето — значит поставить свою жизнь под угрозу[26].

Когда ты становишься частью группы, ты принимаешь существующую иерархию. Если твоя работа — исполнять чужие решения, ты их исполняешь. Ты не можешь бездействовать. Либо ты исполняешь решение, либо перестаешь быть частью этой группы.

Но иногда в группе есть разные иерархии для разных решений. Некоторые решения принимаются в одной иерархии, другие решения — в другой.

Именно так это происходит в разведывательных службах. Здесь есть официальная и оперативная иерархия.

Официальная иерархия занимается личным составом, ресурсами и разработкой стратегии. В ней решают, каких сотрудников нанять, на какие задания их направить, кого повысить.

Оперативная иерархия занимается практическими вопросами. В ней решают, каким осведомителям доверять, как с ними работать, на какой риск имеет смысл пойти.

На верхушке официальной иерархии находится — кто бы это мог быть? — директор ЦРУ. Верхушка оперативной иерархии — это парни на улицах, оперативные сотрудники.

Разные иерархии для разных решений. Одна иерархия — для организационных решений, другая — для оперативных[27].

Иногда между ними возникает конфликт. И побеждает обычно оперативная иерархия. Но не потому, что так написано в правилах. Оперативная иерархия выигрывает, потому что члены официальной иерархии считают, что решения оперативников нужно уважать. В конце концов, именно они подвергают себя риску.

Члены официальной иерархии ценят и уважают оперативников. Если им что-нибудь понадобится, в официальной иерархии приостановят все свои занятия, чтобы им помочь. Они перестанут принимать кадровые решения. Перестанут рассматривать стратегические предложения. Перестанут обсуждать вопросы распределения ресурсов. Они остановят все это, чтобы помочь парням на улицах.

Однажды, пару месяцев спустя после заграничной поездки, я зашел в штаб-квартиру, чтобы обсудить один запутанный случай. Я забежал туда в последнюю минуту, не назначив встречу заранее.

На рабочих местах никого не было. Все сотрудники собрались в конференц-зале. На другом конце длинного стола что-то говорила женщина. Я спросил мужчину перед дверью, сколько продлится встреча.

Женщина меня услышала, и в раздражении, что ее прерывают, спросила, чего я хочу. В этот момент я узнал ее. Она была на двадцать лет старше и на восемь ступеней выше меня по должностному уровню. Она руководила всеми операциями ЦРУ в одном из регионов мира.

Я извинился за вторжение. Представился и сказал, чего хочу.

В зале повисла тишина.

«Так вы оперативный сотрудник?» — спросила она. Я кивнул. Она поднялась. «Мы здесь закончили». Она указала на трех людей: «Вы, вы и вы — пойдите и помогите ему, немедленно».

Повернувшись ко мне, она сказала: «Если они не смогут помочь, дайте мне знать. Я позабочусь, чтобы вы получили то, что вам нужно».