Читаем Думай. Почему надо сомневаться во всём полностью

Знаете ли вы, что доверять нельзя даже самым своим драгоценным воспоминаниям? Они могут быть очень яркими, подробными, могут ощущаться на 100 % точными, но это не имеет значения. Они легко могут оказаться полуправдой или вовсе даже неправдой. Вполне возможно, что ваш мозг обманывает вас. На самом деле ваше прошлое, которое, казалось бы, должно храниться в вашем мозге как в сейфе, было совсем не таким, каким оно вам запомнилось. Ваши воспоминания представляют собой блоки информации, которые мозг собирает воедино и подает вам на тарелочке, но не для того, чтобы восстановить прошлое в точности таким, каким оно было, а для того, чтобы снабдить вас сведениями, которые могут пригодиться вам в настоящем. Во главу угла ставится именно функциональная полезность воспоминаний, а не их точность. Ваш мозг можно уподобить упоенному собственной значимостью бюрократу из ЦРУ, снабжающему вас лишь той информацией, которую вам необходимо знать. Дэниел Шактер, занимающийся исследованиями памяти в Гарвардском университете, говорит, что, когда мозг вспоминает какую-то информацию, он делает это примерно так же, как археолог реконструирует исторические сцены, отталкиваясь от обнаруженных артефактов. Конечный результат может оказаться достаточно информативным и полезным, но не ждите от него совершенства. Это важно понимать, потому что те, для кого устройство и работа памяти – темный лес, уже стоят одной ногой в мире фантазий. Большинство людей полагают, что память функционирует по принципу видеокамеры. Они думают, что то, что мы видим, слышим и чувствуем изо дня в день, записывается на нечто вроде жесткого диска в голове. Это совсем не так. Вспомнить прошлое – это отнюдь не то же самое, что в точности воспроизвести ранее записанный фильм.

Однако, располагая знаниями об устройстве памяти, я считаю свои воспоминания совершенно точными и надежными. Куда денешься, жить-то надо. Мозг отлично справляется со своими обязанностями. Однако может быть и по-другому. Я знаю это, потому что заглянул за занавес. Я видел Волшебника. Я знаю, что на самом деле происходит в моей голове. И теперь не могу быть абсолютно уверен в том, где я в прошлом побывал и что делал. Например, давным-давно я однажды нашел в себе мужество поцеловать Кимберли, самую красивую девочку в нашем третьем классе. Или не нашел?

Действительно ли тот знаменательный день прошел именно так, как он мне запомнился: я вручил ей записку, над которой мучился целый час накануне вечером и в которой просил ее подружиться со мной. Я сейчас вижу все это в своей голове. Там была всего одна фраза: «Ты любишь меня?» А ниже три варианта ответа: «да», нет» и «может быть». После окончания уроков в тот день я вручил ей эту записку, после чего наклонил свое хрупкое тело восьмилетнего мальчика и исполнил самый романтический поцелуй в щеку в истории всех начальных школ. Я могу снова и снова воображать эту сцену и вижу ее очень четко, во всех подробностях. При этом уверен, что все помню правильно. Но действительно ли все так и было? Ввиду устройства нашего мозга я не могу дать стопроцентную гарантию, что все так и было, как бы ни уверяли меня в этом мои воспоминания. Кто знает? Может, все это и происходило, но не в третьем классе, а в четвертом. Не исключено, что я мечтал поцеловать Кимберли, а поцеловал какую-то другую девочку. Или, хуже того, целился в щеку Кимберли, а поцеловал козу во время одной из школьных экскурсий в фермерское хозяйство, а одноклассники потом всю обратную дорогу потешались надо мной. Ничего этого я не помню. Возможно, это объясняется тем, что мозг несколько отредактировал и приукрасил неприятные воспоминания, чтобы мне было легче с ними справиться. Со мной он при этом посоветоваться не удосужился. Дело в том, что, нравится вам это или нет, именно так устроена и работает человеческая память. Не была ли Кимберли козой? Надеюсь, что нет, но при отсутствии фотографических свидетельств того великого поцелуя и официальных документов общества защиты животных наверняка знать не могу. Не смейтесь надо мной, такое могло произойти и с вами, вы тоже могли целовать козу, просто не помните. Мозг любого человека работает на основе креативного обмана, когда речь заходит о воспоминаниях.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 недель в году
12 недель в году

Многие из нас четко знают, чего хотят. Это отражается в наших планах – как личных, так и планах компаний. Проблема чаще всего заключается не в планировании, а в исполнении запланированного. Для уменьшения разрыва между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы делаем, авторы предлагают свою концепцию «года, состоящего из 12 недель».Люди и компании мыслят в рамках календарного года. Новый год – важная психологическая отметка, от которой мы привыкли отталкиваться, ставя себе новые цели. Но 12 месяцев – не самый эффективный горизонт планирования: нам кажется, что впереди много времени, и в результате мы откладываем действия на потом. Сохранить мотивацию и действовать решительнее можно, мысля в рамках 12-недельного цикла планирования. Эта система проверена спортсменами мирового уровня и многими компаниями. Она поможет тем, кто хочет быть эффективным во всем, что делает.На русском языке публикуется впервые.

Брайан Моран , Майкл Леннингтон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных

Эта книга, по словам самого автора, — «путешествие во времени от вавилонских "шестидесятников" до фракталов и размытой логики». Таких «от… и до…» в «Истории математики» много. От загадочных счетных палочек первобытных людей до первого «калькулятора» — абака. От древневавилонской системы счисления до первых практических карт. От древнегреческих астрономов до живописцев Средневековья. От иллюстрированных средневековых трактатов до «математического» сюрреализма двадцатого века…Но книга рассказывает не только об истории науки. Читатель узнает немало интересного о взлетах и падениях древних цивилизаций, о современной астрономии, об искусстве шифрования и уловках взломщиков кодов, о военной стратегии, навигации и, конечно же, о современном искусстве, непременно включающем в себя компьютерную графику и непостижимые фрактальные узоры.

Ричард Манкевич

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Математика / Научпоп / Образование и наука / Документальное