Читаем Думай. Почему надо сомневаться во всём полностью

Может быть, вам интересно, многие ли люди верят в привидения? Многие. Согласно проведенному опрос у, 42 % взрослых американцев верят в существование призраков. Среди детей доля верящих намного выше. Около 20 % взрослых американцев утверждают, что бывали или даже сами живут в домах с привидениями.

Думаю, верящим в привидения следует иметь в виду, что в плане «доказательства» существования призраков лучшее, на что мы можем опираться, – это свидетельства очевидцев. Не стану приводить причины, почему не следует доверять таким свидетельствам. Лучше давайте задумаемся над тем, что в очень многих таких случаях люди видят или слышат что-то, а потом интерпретируют это что-то как привидение. Вспомните женщину, с которой я разговаривал перед входом в Дом Уэйли. Она не утверждала, что видела Томаса Уэйли или слышала его голос. Она сказала лишь, что «почувствовала его присутствие» и «знала, что это был он». Не кажется ли вам, что речь идет не более чем о разыгравшемся воображении? Я не осуждаю ее за подобные ощущения и переживания. Такая реакция в определенных обстоятельствах является настолько распространенной, что ее можно признать нормой. Ведь и мне простая вспышка отраженного света и сидевшая в кресле кукла взвинтили нервы до предела, пусть и на короткое время.

Чтобы быть хорошими скептиками, которых нелегко заставить поверить в то, чего нет, мы должны противиться искушению предлагать готовые ответы в тех случаях, когда ответов нет. Возьмем, например, классическую ситуацию, связанную с домом, населенным привидениями: человек лежит в постели и слышит пугающие звуки, доносящиеся из коридора или из другой комнаты. Может, это деревянный пол скрипит или дребезжит что-то, напоминая звон цепей. Миллионы историй о привидениях порождены такими вот звуками. Неважно, что сами дома, особенно старые, способны производить множество разных звуков по множеству разных причин. Может, мышь скребется за стеной или где-то сквозит… Но знаете что? Неопознанный звук – это неопознанный звук, не более того. Хороший скептик не должен делать вид, что он знает то, чего не знает. Это же правило применимо к наблюдениям. Если человек видит таинственную тень, движущееся облачко тумана или неожиданную вспышку света (вроде той, что видел я), нельзя думать о привидении в качестве оправданного объяснения происходящего, если нет других доказательств. Своими историями о призраках со мной делились многие, знакомые и незнакомые, но, по моим оценкам, примерно в 90 % случаев речь шла о неопознанных видениях или звуках, которые были интерпретированы как привидения. Люди охотно признавались, что не могут утверждать, что отчетливо видели привидение с человеческим лицом, которое якобы стояло или парило в воздухе перед ними и рассказывало о тяжелой судьбе призраков. Большинство «встреч» с привидениями в реальной жизни никоим образом не напоминает «Рождественскую песнь» Чарльза Диккенса, где мы четко видим духов и можем разговаривать с ними. В реальной жизни речь идет не более чем о неопознанных видениях и звуках, которые интерпретируются как призраки.

Наверное, стоит добавить, что я вовсе не против привидений. Но я ратую за реализм. Я вовсе не возражаю против историй с привидениями как основы для всякого рода кинокомедий и триллеров. Не вижу ничего плохого в том, чтобы в рамках разумного использовать наш страх перед смертью как повод к хорошей эмоциональной встряске посредством искусства. Всякие страшные истории близки и дороги нашему сердцу. Например, я часто вожу своего сына на фестиваль ужасов «Monsterpalooza», который ежегодно проводится в Бербанке, пригороде Лос-Анджелеса. Привидения там забавные, монстры прикольные. Только, думаю, надо понимать разницу между фантазией, реальностью и неизвестностью. Можно быть скептиком и при этом любить истории о привидениях. Ничего зазорного в этом нет. Страх – ужасное, нежеланное чувство, которого мы избегаем любой ценой, но, бывает, сами ищем возможности пощекотать нервы. Американские горки, фильмы ужасов и романы-триллеры пугают нас, но так, как нам это нравится. И испугаться время от времени случайной тени или таинственного стука тоже беда небольшая. Такие вещи поддерживают нас в тонусе, напоминают, что мы живые и хотим оставаться живыми. Только всегда старайтесь проводить черту между правдой и вымыслом, между известным и неизвестным.

Похищение людей инопланетянами

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 недель в году
12 недель в году

Многие из нас четко знают, чего хотят. Это отражается в наших планах – как личных, так и планах компаний. Проблема чаще всего заключается не в планировании, а в исполнении запланированного. Для уменьшения разрыва между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы делаем, авторы предлагают свою концепцию «года, состоящего из 12 недель».Люди и компании мыслят в рамках календарного года. Новый год – важная психологическая отметка, от которой мы привыкли отталкиваться, ставя себе новые цели. Но 12 месяцев – не самый эффективный горизонт планирования: нам кажется, что впереди много времени, и в результате мы откладываем действия на потом. Сохранить мотивацию и действовать решительнее можно, мысля в рамках 12-недельного цикла планирования. Эта система проверена спортсменами мирового уровня и многими компаниями. Она поможет тем, кто хочет быть эффективным во всем, что делает.На русском языке публикуется впервые.

Брайан Моран , Майкл Леннингтон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных

Эта книга, по словам самого автора, — «путешествие во времени от вавилонских "шестидесятников" до фракталов и размытой логики». Таких «от… и до…» в «Истории математики» много. От загадочных счетных палочек первобытных людей до первого «калькулятора» — абака. От древневавилонской системы счисления до первых практических карт. От древнегреческих астрономов до живописцев Средневековья. От иллюстрированных средневековых трактатов до «математического» сюрреализма двадцатого века…Но книга рассказывает не только об истории науки. Читатель узнает немало интересного о взлетах и падениях древних цивилизаций, о современной астрономии, об искусстве шифрования и уловках взломщиков кодов, о военной стратегии, навигации и, конечно же, о современном искусстве, непременно включающем в себя компьютерную графику и непостижимые фрактальные узоры.

Ричард Манкевич

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Математика / Научпоп / Образование и наука / Документальное