Думать без ума

Как только вы начинаете верить, вы больше не едины с человечеством: вы либо христианин, либо индуист, либо мусульманин. Вы уродливы, вы отравлены! И теперь вы будете беспрестанно бороться за свою веру. Все люди, борющиеся за свою веру, слепы. Они борются за свою веру в свет, но никто не знает, что такое свет.

Послушайте анекдот.

Полицейский патрулировал свой участок и увидел двух дерущихся мужчин. Неподалеку стоял маленький мальчик и кричал: «Папа, папа!»

Полицейский разнял двух мужчин и, повернувшись к мальчугану, спросил: «Кто из них твой отец?»

«Я не знаю, - понуро ответил мальчик, вытирая слезы. - Из-за этого они и дерутся».

Вы действительно знаете, что есть Бог? Вы даже не знаете, кто вы. Откуда вам знать, что есть Бог? Вы даже еще не знакомы с ближайшей реальностью, которая пульсирует в вашем сердце, которая дышит в вас, которая живет в вас, и вы еще хотите познакомиться с целостностью бытия, с бесконечным, необъятным и вечным бытием? Вам даже не удалось ощутить вкус собственного естества. Вы еще не попробовали ни одной капли этого моря и хотите попробовать все море?

Вы никогда не идете к морю! Вы идете к священным писаниям. Вы никогда не идете к морю, а идете к священникам. А затем вы создаете веру, которая рождается из вашего страха, а не из любви, не из знания, не из опыта, Она просто рождается из вашего страха. Вы верите, потому что в одиночестве ощущаете страх, потому что вы подобны детям, вам нужно к кому-нибудь прильнуть и за кого-нибудь ухватиться. Вам нужен наставник, на которого вы всегда можете оглянуться, на которого вы всегда можете переложить всю ответственность. Вам нужен наставник для того, чтобы вы всегда могли плакать, рыдать и оставаться беспомощными.

Лишь из-за своего страха вы создали Бога. А Бог, созданный из страха, нездоров. Ваша вера не принесет вам благополучие - напротив, она сделает вас еще более ненормальными.

Так называемый религиозный человек ненормален, он невротик. Пойдите в монастырь и внимательно посмотрите по сторонам. Вы удивитесь тому, что под видом религии практикуется разнообразная патология. Люди становятся не здоровыми и целостными, а еще более беспомощными, еще более испуганными, еще более эксцентричными. Разумеется, их невроз пользуется уважением.

Фрейд прав, когда называет религию коллективным неврозом. Я с ним согласен. Так называемые верующие невротики. Если так ведет себя один человек, вы полагаете, что он сошел с ума, но если огромная толпа ведет себя одинаково, вы считаете их верующими.

Вчера вечером я говорил о последователе Махатмы Ганди, его звали профессором Бхансали. Он дал обет молчания. Но истинное молчание никогда не рождается от обетов. Само явление обета указывает на то, что безмолвие навязывается, что это ложное, насильственное молчание. А вообще-то, нет никакой необходимости принимать обет. Если вы осознали красоту безмолвия, то будете просто молчать! Зачем давать обет? Зачем принимать решения о завтрашнем дне? Для чего говорить, что с этой минуты вы станете молчать, не произнесете ни единого слова? Против кого вы даете такой обет?

Если вы познали красоту безмолвия, если почувствовали радость от нее, если растворились в ней, слились с ней, тогда в чем смысл такого обета? Вы никогда не даете обет о том, что будете любить всю жизнь. Вы не даете обет о том, что будете есть всю жизнь. Вы не даете обет, что будете продолжать дышать до тех пор, пока не умрете. Такой обет звучит глупо! Вы наслаждаетесь любовью, и вам не нужно давать обет. Люди дают обеты целибата, а не обеты любви, но почему? Потому что половое воздержание неестественно, оно навязано. Если же целибат естественен и доброволен, тогда не нужно давать обет.

Известный мне профессор Бхансали дал обет молчания и отправился в Гималаи. Два или три года он провел в безмолвии. В нем происходило тяжелая борьба: он долго сражался с самим собой, изо всех сил подавлял себя. Наверно, он раздвоился на человека, который пытался дать обет, и на естественного человека, который хочет болтать с людьми, рассказать какую-нибудь историю, пообщаться.

Однажды ночью, когда он спал, кто-то в темноте наступил на него. Он крепко спал. Во сне невозможно помнить о своем обете. И он закричал: «Ты слепой? Разве ты не видишь, что я здесь лежу? И тут он вспомнил, что нарушил свой обет. Разумеется, в нем возникло сильное чувство вины. Он дал обет, но нарушил его! Он был настоящим мазохистом, а иначе зачем давать обет молчания?

Общение с людьми приносит радость! Зачем замыкаться в себе? Это ужасно. И вот он был виноват. Для наказания себя он начал есть коровий навоз! Но ему было этого мало. Он зашил себе губы медной проволокой. Но и этого было мало, безумство не знает границ. Он прыгнул на кактусы и катался в обнаженном виде, тысячи шипов впивались в его тело, но этот профессор не позволял лечить себя. Все его тело было изранено шипами.