Думер

В итоге справился. Перчатки, правда, уже были негодны, а от моих рук шел пар.

— Очуметь, что за чертовщина… — испуганно пробормотала Ассоль, отступая на шаг назад. — Ты кто такой?

Удивилась не одна она. Соседние работяги теперь тоже обратили внимание, хотя самый странный момент не застали. Теперь я просто стоял, разглядывая прожженные перчатки. Похоже, Ассоль тоже заметила их внимание и сразу же взяла себя в руки.

— Осторожнее! — сказала она, но в ее взгляде и движениях чувствовалась неуверенность.

Все же она нашла силы приблизиться. Посмотрела на лежащий на столе кристалл. Две его стороны хоть и были неровными, но выглядели очень чисто. Ни одна из обработанных мною глыб не получалась столь идеально очищенной — какие-то мелкие каменные фрагменты всегда оставались.

Ассоль молча сунула мне новые перчатки. Проследила, чтобы я надел их.

— Стой! — прикрикнула она. — Этот не трогай.

Она достала телескопическую дубинку и осторожно сдвинула руду в угол контейнера.

Ну а я взял следующую глыбу.

Взял — и все повторилось. Прямо на глазах камень стал уменьшаться, таять, липнуть к руке. От перчатки пошел дым. Постарался тут же отбросить камень — за счет того, что в целом он был громоздкий и тяжелый, получилось. Снял прожженную перчатку и…

Коснувшись ее, уже снятую, пальцами, перчатка вновь задымилась именно в тех местах, где я за нее держался. До меня не сразу дошло, что когда я перестал держаться за кристалл, ощущение в ладонях были такие, словно их облили кипятком.

Очень. Очень. Горячо.

Уже откровенно не понимая природу происходящего, я наотмашь швырнул перчатки и отступил. В глазах Ассоль я видел страх и недоумение. Она смотрела на мои руки так, словно в них было оружие.

— Я плохо себя чувствую, — максимально спокойно и негромко сказал я ей.

И рухнул на пол.

Глава 12

Очнулся я там же, с той лишь разницей, что смотрел в потолок. Перед носом держали ватку с нашатырем, мозг не на шутку взбодрило.

Больше всего было интересно:

— Сколько я здесь пролежал?

— Минуты две, — ответила Ассоль, стоявшая где-то рядом.

А показалось, что вечность. Я реально был уже готов принять тот факт, что находился в отключке часы, а то и сутки — при падении легко мог еще и сотрясение заработать. Правда, в таком случае можно и в принципе не проснуться — бандитам Шрама не составит труда выстрелить в затылок и выкинуть меня в ближайший мусорный контейнер как отработанный материал.

И эта мысль сразу как-то воодушевила. В том смысле, что разожгла желание действовать. Во-первых, потому что такие подонки позволяют себе подобное в центре Питера, не стесняясь вообще ничего. И во-вторых, как бы и правда не посчитали меня за умирающего.

Крутанулся на живот, выставил руки, поднялся на колени. Потом встал. Пошатывался как пьяный, глубоко дышал, но стоял.

— Хватит с тебя, — жестко сказала Ассоль. — За мной.

И повела меня в хату. И только там, когда рядом не было лишних ушей и глаз, помогла забраться на мою койку и сочувственным голосом проговорила:

— Отдыхай, пока есть возможность.

Хотел попросить добыть мне попить. И одновременно хотел во что бы то ни стало обсудить план побега — вот прямо сейчас, невзирая на мое состояние, сходу. Еще много чего хотел.

Но сон меня опередил.

Проснулся от женского крика «ужин» и резво подскочил. Сердце билось до невозможного быстро, дыхание было участившимся, но… Что интересно, боли больше не было. Ни в голове, ни в спине. Я проснулся вспотевшим, с тремором в руках и легкой панической атакой, словно кошмар приснился, и тем не менее дискомфорта не испытывал.

А, стоп! Все-таки испытывал: жрать хотелось до невозможного.

К хате как раз подъехала тележка, выдавали подносы с едой. Ну я и подорвался, в момент спрыгнул с койки и едва не обрушился на Иваныча, который стоял в очереди за порцией.

— Не торопись, «Рояль» еще не наливают! — хохотнул он.

Встал аккурат за Иванычем, дождался, когда ему выдали поднос, и получил еду следующим. Стола для приема пищи здесь не было, все просто садились и ели на нижних койках — своих или ничейных. Я поступил аналогично.

В тарелку была наложена субстанция, напоминавшая одновременно рыбный салат и оливье. На вкус — обычная еда, разве что попадаются кусочки соленых огурцов, которые давали привкус тухлости. Но в целом — нормально, новогодний оливье порой и то дольше живет. Компот был разбавленный, пресноватый, с белым осадком на дне. Выпил за милую душу.

Порция едва ли утолила голод — после сна аппетит проснулся с небывалой силой.

— А подносы куда? — спросил я, когда завершил прием пищи.

— Жди, — тихо ответил сидевший напротив Лебедев. — Как спирт привезут, отдашь.

Вскоре и правда привезли вторую тележку. Полноватая женщина собирала подносы и посуду. В ответ выдавала большой стакан «Рояля».

Я отказываться не стал. Но не для того, чтобы выпить паленый спирт, как подумал косо поглядевший на меня Лебедев. А чтобы обработать раны на спине.

— Польешь мне на спину? — обратился я к Лебедеву. — Раны надо обработать.