Думер

…Особого внимания и вожделения стоила старший следователь Елена Корнилова, которая ворвалась в мою жизнь в самый подходящий момент. Очаровательная девушка с высокой прической темных волос, спортивной фигурой, которую не могла сокрыть даже тугая милицейская униформа, и обворожительными ножками. Однако с моей стороны будет грубо, хотя и объяснимо, задерживаться на ее внешних параметрах. Чего греха таить, не задержаться на них было бы преступлением, причем таким, за которое исключительно Елена вела бы допрос. Допрос исключительно с пристрастием. Тем более что ее строгий характер, но до невозможного милое личико очаровали меня полностью. Разговор с ней был похож на сложную игру. Игру, в которой мы словно с закрытыми глазами в пустой комнате ищем друг друга — и находим. А находя, продолжаем изучать. Наверное, я написал какую-то глупость. Я вообще не мастер метафор и вычурных сравнений, так что скажу проще: Елена убедила меня довериться ей. К тому же она оказалась не прочь выкинуть формальности и поговорить по душам в довольно интимной обстановке, за что ей выражаю огромную благодарность.

Затем вновь переключился на пересказ событий, уделил немного внимания первому дню на свободе, точнее утру. И вот тогда уже окончил повествование.

— Спасибо, — по итогу сказала Елена, мельком взглянув на лист.

Так ничего и не прокомментировав, она встала из-за стола, дошла до раковины и порвала лист на мелкие кусочки, после чего включила воду и все смыла.

— А теперь слушай внимательно, Артем. Я не должна вызывать у них подозрений. Однако ты мне нужен. Готов немного прокатиться?

— Спрашиваешь еще. Все лучше, чем тут сидеть.

Через минуту мы уже спускались по лестнице. По пути встретили возвращающегося мужчину, который до этого сидел с Еленой в одном кабинете.

— Сафонов, за мной! — на ходу ткнула ему она. — Заводи бричку.

Дошли до дежурного. Елена взяла лист бумаги и ручку, быстро что-то черканула и сказала ему:

— Будь другом, допиши за меня, время поджимает. «Беру неизвестного гражданина под личную ответственность, вывожу его на следственные мероприятия по факту сделанных им заявлений».

Не дождавшись, когда дежурный ответит, она открыла дверь на улицу, и я с Сафоновым проследовал за ней.

Сафонов побежал заводить дежурный УАЗик, мы шли медленнее. Корнилова вслед за мной решила сесть назад.

— Куда едем? — спросил Сафонов.

— Да по стандарту.

Что такое «по стандарту» я узнал, когда мы проехали метров триста, не больше. Елена сказала выходить из машины.

— Как обычно, — наклонилась она к водительскому окну к Сафонову, и ее фигура в некоторых местах стала еще более выпуклой. — Машину в закуток. Бензин слей так, словно мы в Выборгский район катались. Но смотри не переборщи!

С этими словами Сафонов тронулся, а мы уже садились в совсем другой автомобиль, и отнюдь не милицейский.

Бардовая «Волга», ГАЗ-24. При определенном ракурсе она не так уж сильно отличалась от какого-нибудь американского «Чарджера» или «Понтиака». Елена села за руль, я разместился рядом. Чиркнул стартер, завелся двигатель.

— Говори, куда ехать, — сказала она.

— А навигатор есть? — машинально сказал я и сразу ойкнул. — Карта, в смысле, или что-то такое…

— В бардачке, — сказала она и тут же сама его открыла.

— Ага, сейчас, — сказал я, разворачивая сложенную бумагу. — Вот Лиговский. Вот Коломенская. А вот…

Странно. Николаевская улица. В моей реальности там шла улица Марата, в этом я был уверен. Что ж, дело это не меняет.

— Чего затих? — спросила она, хлопая глазами.

— Вот сюда. — Я показал пальцем. — Николаевская улица.

И Елена тронулась. Пока, к счастью, не умом, а исключительно «Волгой». С бархатистым урчанием мотор набирал обороты. А я все думал над текстом, который ей писал. Неужели блефовала и даже читать не стала? Хочет в случае чего припугнуть, что все запомнила? В таком случае не стала бы рвать, кто ей на словах-то поверит?