Дунайский лоцман; Кораблекрушение «Джонатана»: романы

Но здесь могла возникнуть трудность. Было ли установлено местонахождение истока великой реки? В точности ли указывали его карты? Существовала ли полная уверенность в этом вопросе, и, когда попытаются встретить Илиа Бруша в одном пункте, не окажется ли он в другом?

Конечно, нет сомнений в том, что Дунай, Истр древних, берет начало в великом герцогстве Баденском. Географы даже утверждают, что это — на шести градусах десяти минутах восточной долготы и сорока семи градусах сорока восьми минутах северной широты. Но и такое определение — допустим, что оно справедливо,— доведено только до дуговой минуты, а не до секунды, и это может вызвать широкие разногласия. Ведь речь шла о том, чтобы забросить удочку точно там, где первая капля дунайской воды начинает, скатываться к Черному морю.

Согласно одной легенде, которая долго считалась географической истиной, Дунай рождался в саду принца Фюрстенберга. Колыбелью его будто бы был мраморный бассейн, в котором многочисленные туристы наполняли свои кубки. Не у края ли этого неисчерпаемого водоема нужно ожидать Илиа Бруша утром 10 августа?

Нет, не здесь подлинный источник великой реки. Теперь известно, что он образован слиянием двух ручьев, Бреге и Бригаха, которые ниспадают с высоты в восемьсот семьдесят пять метров и протекают через Шварцвальдский лес. Их воды смешиваются у Донауэшингена, на несколько лье выше Зигмарингена, и объединяются под общим названием Дунай.

Если какой-либо из ручьев больше другого заслуживает считаться рекой, то это Бреге, длиною тридцать семь километров, и начинается он в Брисгау.

Наиболее осведомленные сказали, что местом отправления Илиа Бруша,— если он все же намерен осуществить свой план,— будет Донауэшинген. Там и собрались провожающие, в большинстве члены «Дунайской лиги», во главе с президентом Миклеско.

С утра 10 августа они, как по команде, сошлись у слияния двух ручьев. Но время шло, а герой дня не показывался.

— Он не явится,— сказал один.

— Просто мистификатор,— молвил другой.

— А мы настоящие простаки! — добавил Михаил Михайлович, скромно торжествуя.

Только президент Миклеско настойчиво защищал Илиа Бруша.

— Нет,— уверял он,— я никогда и мысли не допущу, что член «Дунайской лиги» вздумает дурачить своих товарищей!… Илиа Бруш запоздал. Наберемся терпения. Мы вот-вот его увидим.

Господин Миклеско оказался прав в своем доверии. Незадолго до десяти часов кто-то наиболее внимательный и зоркий крикнул:

— Вот он!… Вот он!…

Из-за поворота показалась лодка. Минуя быстрину, она жалась к берегу. На корме стоял человек с веслом,— тот самый, который несколько дней назад появился на конкурсе «Дунайской лиги» и завоевал два первых приза, мадьяр Илиа Бруш.

Возле группы провожающих лодка остановилась, на берег полетел небольшой якорь. Рыболов высадился, любопытные сгрудились вокруг него. Без сомнения, он не ожидал увидеть такую многочисленную компанию и выглядел несколько смущенным.

Президент Миклеско подошел к чемпиону и протянул руку, которую Илиа Бруш почтительно пожал, сняв шапку из меха выдры.

— Коллега Илиа Бруш,— произнес господин Миклеско с чисто президентской важностью,— я счастлив видеть достославного победителя на нашем конкурсе.

Победитель поклонился в знак благодарности. Президент продолжал:

— Раз мы встретились с вами у истоков нашей интернациональной реки, мы заключаем, что вы начинаете приводить в исполнение проект спуститься до устья с удочкой в руке.

— Разумеется, господин президент,— ответил Илиа Бруш.

— И вы начинаете плавание сегодня?

— Вернее, сейчас же, господин президент.

— В этой лодке?

— Именно так.

— Никогда не причаливая к берегу?

— Нет, кроме как ночью.

— Но вы ведь знаете, что речь идет о трех тысячах километров?

— По десять лье в день это займет немногим более двух месяцев.

— В таком случае счастливого пути, Илиа Бруш!

— Благодарю вас, господин президент!

Путешественник поклонился в последний раз и ступил на борт своего суденышка, любопытные же теснились, чтобы увидеть, как он отправится.

Он взял удочку, насадил наживку, положил удилище на скамейку, поднял якорь на борт, оттолкнул лодку сильным ударом багра, потом, сев на корме, закинул удочку.

Минутой спустя он ее вытащил. На крючке бился усач[11]. Это показалось счастливым предзнаменованием, и вся компания приветствовала криками «хох!» лауреата «Дунайской лиги».

Глава III ПАССАЖИР ИЛИА БРУША

Он начался, этот спуск по великой реке. Илиа Брушу предстояло путешествие через одно герцогство — Баден, через два королевства — Вюртемберг и Баварию, через две империи — Австро-Венгрию и Турцию, через три княжества — Гогенцоллерн, Сербию и Румынию. Оригинальный рыболов мог не страшиться усталости во время этого долгого плавания протяженностью около семисот лье. Течение Дуная должно было донести его до самого устья со скоростью немного больше лье в час, то есть в среднем пятьдесят километров в день. Через два месяца он будет, таким образом, у цели путешествия при условии, что никакая случайность не задержит его в пути. Но почему он должен подвергнуться задержкам?