Дуновение холода

Они так долго смотрели на ложь, что разучились узнавать правду. У них все вызывало сомнение.

Светловосый страж шагнул вперед, заслоняя нас от взглядов, повернулся к Хью и прошептал:

— Я сообщу им?

Хью едва заметно кивнул.

Я ожидала, что страж достанет карманное зеркальце или воспользуется блестящей поверхностью меча, но он полез в кожаную сумку на боку и извлек от туда вполне современного вида сотовый телефон.

Мне явно не удалось скрыть удивления. Он объяснил:

— В этом участке холма ловится сеть, потому мы именно сюда журналистов и привели.

Логично.

Он отступил в толпу, прочие придворные грациозно сдвинулись, закрывая его от охраны у двери. Страж тихо проговорил в трубку:

— Мы у дверей, с нами раненая принцесса. Охрана нас не впустит.

— Ступайте в свои покои, — сказал один из охранников. — Дело никого из вас не касается.

Светловолосый страж сказал последовательно: «Да. Да. Нет», захлопнул трубку, сложил телефон обратно в сумку и вернулся к нам — пошептаться с Хью. Говорил он так тихо, ч го даже я не слышала о чем.

Вокруг меня сгрудились придворные и их собаки; если дело дойдет до настоящей схватки, у них не будет пространства для маневра. И тут я поняла, что они делают. Они меня прикрывают! Закрывают своими высокими тонкими телами, своей бессмертной красотой. Меня, кого когда-то презирали! Теперь они рискуют всей своей долгой жизнью, всем возможным будущим — чтобы спасти меня.

Они мне не друзья, многие меня даже не знают, некоторые еще в моем детстве дали мне понять, что я им не нравлюсь. Я на их взгляд слишком походила на человека, кровь у меня слишком смешанная, чтобы мне называться сидхе. Что же такого натворил Таранис, что довел их до такого края — что они готовы восстать против него ради меня?

Блистательная толпа передо мной заволновалась — как волнуются под ветром полевые цветы. Я услышала возглас стражника у двери, он говорил не таким мелодичным голосом, как другие:

— По приказанию его величества вас не велено пускать в другие покои ситхена, сэр.

— Мы войдем в эту дверь или вам придется нас скрутить.

Я узнала новый голос: это был майор Уолтере, глава особого отдела полиции Сент-Луиса, специализирующегося на делах, связанных с фейри. Должность его годами была синекурой — пока я не вернулась домой. Не представляю, как ему удалось получить приглашение на пресс-конференцию. Впрочем, не важно.

— У нас имеется федеральный ордер на помещение принцессы под стражу для ее защиты.

Второй голос принадлежал особому агенту Рэймонду Джиллету. В свое время он один не прекратил общаться со мной, когда расследование гибели моего отца зашло в тупик. Когда я была моложе, я думала, что ему небезралична моя судьба, но потом я поняла, что скорее он не хотел оставлять нераскрытым столь важное дело. Я на него все еще за это злилась, но сейчас знакомый голос приятно было услышать.

— Принцессы здесь нет, господа, — сказал другой охранник. — Пожалуйста, вернитесь в зал для прессы.

— Принцесса здесь, — заявила леди Элишед. — И нуждается в медицинской помощи.

Чувствовалось, как в группе придворных растет напряжение — как в слишком туго заведенной пружине. Людям-полицейским красивые лица сидхе должны казаться непроницаемыми — но я уловила подъем энергии, похожий на первое дуновение тепла от вспыхнувшей спички. Охрана у дверей тоже его ощутит.

Большой черный пес переместился к нам с Хью, отчего мне лучше не стало: безоружный против всей мощи охранников-сидхе, он может только умереть за меня. А я не хочу, чтобы он за меня умирал. Я хочу, чтобы он ради меня жил.

— С нами врачи, — сказал майор Уолтере. — Позвольте им осмотреть принцессу, и мы уйдем.

— Король велел не отдавать ее животным, что на нее напали. Мы ее близко к Неблагим не подпустим.

— А к людям ее допускать он тоже запретил? — спросил агент Джиллет.

В наступившей паузе в окружавших меня сидхе зарокотала магия — осторожно, почти неощутимо, словно шепотом,

— О людях король ничего не говорил, — сказал еще один охранник.

— Нам велели держать принцессу подальше от журналистов.

— А почему ее нужно держать подальше от журналистов? — поинтересовался агент Джиллет. — Она может рассказать им «из первых рук», как ваш король отважно спас ее от злобных Неблагих.

— Я не уверен…

— Разве что вы думаете, будто принцесса расскажет совсем не это, — предположил майор Уолтере.

— Король дал клятву, что все было именно так, — заявил словоохотливый охранник.

— Тогда вы ничего не теряете, позволив нашим врачам на нее взглянуть, — заключил агент Джиллет.

Тот охранник, который колебался, сказал:

— Если король верен своим клятвам, то бояться нечего. Вы же ему верите, Барри, Шенли?

В его голосе впервые открыто прозвучало сомнение — кажется, груз лжи стал невыносим даже для самых лояльных подданных короля.

— Если принцесса здесь, пусть выйдет вперед, — усталым голосом сказал Шенли.