Дуновение теплого воздуха из губ незнакомки в тени сна единорога

Через пару часов в опиумную бесшумно и пронырливо проник отряд добрых молодцев, быстро обнаружив в одной из курительных комнат искомую цель. Держатель притона, не устояв перед соблазном в размере круглой суммы, без колебаний сдал белого старика с потрохами. Никакого вознаграждения, разумеется, так и не получил, но пару обысков на будущее себе скостил – и на том спасибо, как говорится. Задержанного бережно, под белы рученьки, погрузили в полисмобиль и в сопровождении мигалок повезли к Дворцу. Изначальный замысел Аркадия был прост как колесо телеги: пересидеть роковые предпенсионные деньки в укромном местечке, максимально забыться и собраться с духом, а поутру решающего дня явиться к дверям Комитета и – будь, что будет. Теперь же, в пойманном положении, ему оставалось лишь рисовать в уме сценки несчастных случаев, и прикидывать: какой именно из них случится с ним. Однако вышло все совсем не так, как он того ожидал.

В помпезном холле Дворца уже собрались продажные журналисты, представители крохоборческой интеллигенции, знатные купцы всех мастей… И все по случаю его, Аркадия Андреевича, торжества, так как тот официально стал первым в современной истории жителем города, кто дотянул до пенсии и получил выстраданные всей жизнью 30 пенскоинов. Сумма пускай и изрядно обесцененная, сугубо символичная, в хозяйстве бесполезная, а все-таки, все-таки… Старик, от растерянности и трогательности момента не удержал назревающую слезу, затем выдал сбивчивую, старообрядческую, но вполне себе историческую речь. Козыри города стоя аплодировали бессмертному подвигу и жизненной воле Андреича, отнюдь не теша себя иллюзией, будто могут повторить. Что ж, даже в сумрачном и гротескном Макондово порой случались хорошие новости и добрые поступки. А все потому, что незадолго до столетия города админсостав принял решение устроить деду настоящий праздник, поскольку в кои-то веки это так удачно совпало с медиакорпоративными интересами воротил, которым понадобилась красивая сентиментальная картинка.

Вернувшись домой почти в ночи, после банкета, усталый, но довольный, Аркадий Андреевич узнал от своей дочери Марфы, что пару часов назад его внучку Юлию арестовали, а на завтра назначена казнь… Конечно же, подлец Жутин не мог быть не в курсе, не при делах. И вся эта пошлая церемония награждения, влажные рукопожатия, жеманные улыбки отразились в его сознании сплошной глумливой жутинской насмешкой. Лицо Аркадия перекосилось, давление прыгнуло, ноги так и подкосились. Почти сразу он заметно сдал, сник, слег. И той же ночью, отступая в вечность, все бормотал: провел меня, шельмец Вадюшка, ах ты ж… Но кто виноват, кто виноват, кто..?

Эпизод 03. Гоблинья нора

Надоело: кто-то виноват и что-то нужно делать! И в высоких поднебесных кабинетах давненько уже сделали черновые выводы, выражая глубокую озабоченность сложившейся ситуацией. Все трое секретных агентов-ревизоров, отправленных в Макондово для выяснения обстоятельств, засылали обратно крайне сумбурные и противоречивые отчеты, из которых становилось понятно, что ничего не понятно. Из рапортов следовало, что все идет по плану и эксперимент протекает строго в соответствии с ожидаемыми параметрами. Однако сам хаотичный характер изложения и тем более вопиющий факт невозвращения в центр полностью перечеркивал ценность разведданных. Если первый агент банально пропал без вести, что случалось в ТОПах частенько и вполне укладывалось в статистическую погрешность, то второй уже был обнаружен связной-горничной в своем номере бездыханным, со всеми признаками трескучего провала операции и удивленно-испуганным выражением лица. Третий, по прошествии недели пребывания в городе, и вовсе поехал кукухой и лишь нес нечто нечленораздельное про абсолютное зло и заговор правительства, которое сам же, как ни странно, и представлял. Впрочем, его диктофонные голосовые заметки, оставленные для секретарши Дианы, представляли предметный интерес для следствия и независимых парапсихологов.

Таким вот образом четвертый, самый многоопытный спецагент Лю Кенг, высылаемый только на самые деликатные поручения, прибыл в Макондово хмурым утром под видом очередного китайского туриста. И действительно ознакомился с достопримечательностями: разного рода развалинами и Дворцом, который, к слову, не произвел на него никакого впечатлениями – видали и не такое. Но он был здесь не за этим. Боковым зрением и всеми свободными органами чувств схватывая обстановку, на первый взгляд и слух он не осязал в медленном течении провинциальной жизни ничего умертвляющего или сумасбродного. К вечеру, четко следуя инструкциям и заселившись в отеле «Худо-бедно», Лю Кенг принял освежающий душ и решил еще разок прослушать записи своего предшественника Дэйю Ку, теперь уже с позиций личных наблюдений о городке, делая пометки в звонкофоне: