#DUO

— Нет. Я вчера залезла в компьютер Артёма, — Наташа невозмутимо глядит на меня. — Просто пару дней назад у нас… — она хмурится, — в общем, у нас с ним вышла небольшая размолвка. Вот я и решила, что у Артёма есть отношения с кем‑то ещё. Искала данные этой Аллы, а в итоге нашла всю вашу с ним переписку. Вы не представляете, какой я закатила Артёму скандал, — смеётся Наташа. — А вообще‑то Артём очень хороший. Он — человечный. И у него тоже слабости есть.

— Правда? — слабо отзываюсь я, пытаясь увязать разбегающиеся от меня мысли о том, что сейчас всё встало на свои места: и таинственность Соболева, и грустная история моего Димки.

— Правда — правда. Представляете, Артёму уже двадцать семь, а водительских прав у него до сих пор нет, — доносится до меня жизнерадостный голос Наташи. — Но самое забавное в том, что… Короче, знаете самую популярную в Москве систему онлайн — заказа такси? — Киваю, продолжая размышлять о своём. — Так вот, её мой Артём придумал, когда в пятый раз на права не смог сдать, — умильно хихикает Наташа. — Это мне, кстати, Герман под большим секретом поведал. Он всегда к Артёму ревновал. Завидует, наверно.

Если бы не трагизм ситуации, я бы расхохоталась.

— Ну, что, повеселила я вас? — Наташа лукаво изгибает бровь. — Не жалеете, что пришли? По — моему, мы неплохо провели время.

— Это точно, — эхом отзываюсь я. — Но мне, к сожалению, уже пора. — Поднимаюсь со стула.

— Но только чур Артёму обо мне ни — ни, — предупреждает Наташа. — Вы обещали. Или же я от всего отопрусь, а вы…

— Мы с вами не соперницы, — помедлив, говорю я. — На мой взгляд, вы с Соболевым очень друг другу подходите.

Я хотела сказать это с сарказмом, но мой голос меня подвёл. Не разгадав в моей фразе второго дна, Наташа благосклонно кивает:

— Я тоже так думаю. Ну, до свиданья, Катя. Звоните, если что.

— Спасибо. И прощайте.

Оказавшись на улице, я сбрасываю маску невозмутимости, которую с переменным успехом носила последние полчаса. Сжимаюсь в комок. Мне больно. Мне очень плохо. Почему, спросите вы? Скажу. Есть такая средневековая немецкая легенда: искусный крысолов решил отомстить магистрату немецкого Гамельна за отказ выплатить ему вознаграждение и под звуки колдовской дудочки увёл из города всех детей, чтобы они безвозвратно сгинули. А моего персонального крысолова зовут Артём Соболев. И он — мальчишка, ставший моим наваждением. Человек, который играл со мной. Обманщик, заманивший меня в западню. Профессиональный лгун, которого я так и не разгадала.

Поймав жадные взгляды любопытных прохожих, понимаю, как я выгляжу со стороны: я — смешна и жалка. И я поднимаю вверх голову и марширую в сторону Авиационного переулка. 'Лжец… грязный лгун… лжец, — кричат слова в моей голове в такт каждому моему шагу, — а ты, DUO, даже не добыча — ты просто приманка, потому что Соболеву с самого начала был нужен сервисный центр Бергера, чтобы разобрать его по частям и пустить на дно и так уже тонущий Димкин бизнес'. Давя в себе ком из гнева, ярости и проклятых слёз (дурацкая женская слабость!), останавливаюсь рядом с 'ауди', сдёргиваю с плеча сумку, пытаюсь найти в ней ключи от машины. Слышу трель мобильного. Выхватываю из кармана юбки телефон. Не глядя на определитель, рявкаю: 'Да!', всем сердцем желая, чтобы позвонил тот, на ком я сейчас по праву могу сорваться.

— Катя, привет! — 'Господи, вот спасибо тебе за этот подарок!' — Ты звонила мне, но я был в метро. Что ты хотела? — интересуется мой крысолов Соболев.

— Ну здравствуй, Дьячков, — тоном, не предвещающим ничего хорошего, чеканю я.

— Э — э… Катя, прости, у тебя всё хорошо? — любезно интересуется этот 'Мюнхгаузен'.

— Да как тебе сказать? — злобно отзываюсь я. — На фоне того удовольствия, которое получал ты, когда водил меня за нос, я чувствую себя полной идиоткой.

— Ты это о чём? — недоумевает профессиональный враль.

— О чём? — И тут мой взгляд падает на ключи от 'ауди', зажатые в моей руке. — А ну‑ка скажи мне, если у тебя автоматическая коробка передач, то в каком положении должен быть рычаг, когда ты заводишь машину?

— Что? — сглатывает он.

— Отвечай! — Я уже ору в трубку.

— Э — э… Я на механической езжу, — отзывается этот 'темнила'.

— Правда? Клёво! — от злости у меня даже зубы начинает ломить. — Тогда тот же вопрос, но относительно механической коробки передач.

— На…э — э… на первой. То есть на нейтральной… Слушай, Кать, да какая разница?

— Что, не знаешь? — Я уже топаю ногами, разгоняя бешеным взглядом ошарашенных моим криком прохожих. — Ах да, и как я забыла: рождённый ездить на такси — водить машину не может. Да?

— Что? — фыркает он. — Слушай, Кать…

— Я знаю, что меня зовут Катя! — рычу я. — А тебя как зовут? Ты же не Герман. Ты же Артём Соболев.

Пауза. А я мигом теряю весь свой запал. Мне не хватает воздуха. Пытаюсь набрать его в лёгкие — и, к своему ужасу, всхлипываю. Глаза заволакивает влажная плёнка, из правого глаза падает слеза, а я, к своему ужасу, беспомощно хлюпаю носом.

— Кать, ты что, плачешь? — тихо спрашивает 'Дьячков'.

— Нет!

— Кать…