Дура среднего возраста

Любаша помотала головой и махнула рукой, чтобы он сел обратно. Интерком, наконец, заткнулся, видимо Валентина открыла двери. В гостиной стало тихо, только и слышалось, как потрескивают поленья в камине. Любаша подумала, как хорошо, что в этот вечер она всё-таки оказалась дома не одна.

В гостиную, словно в прострации вернулась Валентина с остановившемся странным взглядом, а следом за ней явился Альберт Александрович Тарасов собственной персоной. Конечно, прошло много времени, и он изменился. Наверняка ведь и Любаша изменилась тоже, но она вдруг поймала себя на мысли, что никогда не замечала, как её муж так похож на прибандиченного самоуверенного «братка». Или это опыт работы в крупнейшей консультационной компании города так повлиял на мировосприятие Любаши Тарасовой? Ну, да! За время отсутствия у Алика вырос пивной живот, коротко остриженная голова поседела, но глаза-то остались прежними. Насмешливыми, нагловатыми и слегка бессовестными. Любаша прислушалась к себе. Ей совершенно не хотелось радостно кидаться на шею внезапно объявившегося супруга. И чего, собственно, радоваться? Да, она уже мысленно похоронила его и пролила по этому поводу несметное количество слез. Конечно, хорошо, что он оказался живым и здоровым. Но для кого это хорошо? Безусловно, это хорошо для него самого. А вот для Любаши хорошо ли это? Ведь это означает только одно – десять лет назад он бросил её одну с ребенком наедине с кучей проблем, которые он сам же и создал. Нет, еще можно было бы понять, если его похитили злые люди и удерживали в плену всё это время, но на человека, с трудом вырвавшегося из плена, он как-то совершенно не походил. Вон, морда какая гладкая. Всем своим видом Альберт Александрович Тарасов буквально демонстрировал окружающим свое благополучие и полное довольство собой и жизнью.

– Ну, здравствуй, Люба! – Алик раскинул руки в стороны и направился к онемевшей Любаше. Пришлось срочно придти в себя. Не хватало еще, чтоб он тут обнимашечки устроил.

– Стой там! – хрипло, но твердо сказала она, зайдя за диван, на котором восседали Сергей Сергеевич Комаров и Гений. Валентина в свою очередь прислонилась к стенке рядом с дверями в гостиную, в которых застрял её супруг Валентин, сурово топорща усы в спину Тарасова.

– Мне, похоже, не рады? – Алик тормознул на полпути к Любаше и компании, опустив руки.

– А чего радоваться-то? – удивилась Любаша.

– Как чего? Муж вернулся!

– Муж? Какой ты мне муж? Я тебя сто лет назад похоронила и оплакала. Сама из-под твоих кредиторов вывернулась, сама ребенка вырастила, сама его от армии отмазала, сама ему образование даю.

– Ага! И живешь при этом в моем собственном доме, да еще и гостей принимаешь, – Алик небрежно махнул рукой в сторону сидящих на диване мужчин.

Гений и Сергей Сергеевич переглянулись.

– Ты кредиторам своим расскажи, какой это твой дом! Они быстро разберутся, чей тут дом и чья квартира, – Любаша почувствовала, как внутри нее поднимается волна ярости. Явился, не запылился. Еще будет тут указания давать.

– Так! Я чувствую, мы неправильно начали. Прошу прощения, – Алик шаркнул ножкой. – Представь мне, пожалуйста, своих гостей. Они-то уже знают, кто я такой, а я вот не имею о них ни малейшего представления.

– Не беспокойся, это не кредиторы. Раз уж хочешь знакомиться, знакомься. Это Гений, – Любаша положила руку Гению на плечо. Он вздрогнул.

– Вот так вот запросто – Гений! Ну, здоров будь, Гений, – Алик криво ухмыльнулся.

– И вам не хворать, – Гений вяло помахал Алику рукой.

– А скажи мне, Гений, что ты делаешь тут в моем доме? Пардон, – спохватился он, взглянув на Любашу. – В этом вот доме?

– Так за лыжами своими приехал, за горными, – честно признался Гений. – Скоро сезон начнется.

– И что же твои лыжи делали в этом доме?

– Ничего не делали, – Гений испуганно посмотрел на Любашу, она одобряюще кивнула ему головой. – Стояли себе в гараже тихонечко.

Алик удивленно приподнял брови.

– Не понял! – сказал он, взглянув на Любашу. – У нас в гараже теперь лыжный склад?

– Гений здесь проживал два года, – охотно сообщила Любаша.

– Постояльцем, что ли?

– Нет, сожителем. Он, как говорится, мой бывший, – Любаша, хоть и с трудом, но очень мило улыбнулась и потрепала Гения по лохматой голове.

– Чудесненько! – Алик потер руки. – А это надо понимать, – кивнул он в сторону Комарова. – Сожитель нынешний?

Любаше показалось, что Сергей Сергеевич напрягся. Она быстро положила ладонь ему на плечо. Плечо действительно оказалось напряженным.

– Нет. Сергей Сергеевич клиент компании, в которой я работаю.

– Ага! Клиент! В гости зашел, наверное. По рабочему вопросу.

– Нет. У Сергея Сергеевича проблемы. Он здесь гасится от органов, – Любаша сделала чрезвычайно любезное лицо. Ей стало весело и захотелось показать Алику язык. Мол, знай наших! Он, что себе думал, она у окошка все эти десять лет просидела, высматривая, не покажется ли на дороге разлюбезный супруг?

– О! – в глазах Алика Тарасова мелькнуло уважение. Он приложил руку к груди и поклонился. – Сергей Сергеевич! Молоток. Так держать! Только почему именно здесь?