Дураки, дороги и другие особенности национального вождения

Николай Второй совершенно не разбирался в марках автомобилей. Даже тех, которые имел в своем гараже, на которых ездил. Ни в одной записи его дневника, который он вел с тщательностью, не содержится марки автомобиля; вот они: «Приехал Миша на автомобиле», «Ездил к мама на моторе Миши», «Поехали в Стрельну, сделали это на моторе». Или: «Мы сегодня немного помоторили».

Автомобили сопровождают царя во всех его поездках по стране – их грузят в специальный вагон царского поезда, предназначенный для водителей и механиков, для инструмента и запчастей. К началу Первой мировой войны в гараже царя уже двадцать автомобилей, грузовых и легковых, и что интересно – в день своих именин юный царевич Алексей получает... маленький, но абсолютно настоящий автомобиль. Вероятно, это был французский «Пежо-Бебе», и царевич лихо на нем раскатывает под присмотром дядек, а иногда отец берет его с собой на настоящие автомобильные испытания.

Из дневника Николая Второго, февраль 1915 года: «В 2 часа отправился с Алексеем на испытания автомобиля на полозьях системы самого Кегресса. Сели и поехали катать по полю и по льду через канавы и сугробы. Он проходил всюду хорошо». Речь шла о предназначенном для армии вездеходе на полугусеничном ходу механика царского гаража Адольфа Кегресса. Кстати, первые закупки автомобилей для армии были сделаны с благоволения царя еще в том году, когда сам он имел негативный опыт от поездки на автомобиле.

Затем в России появляется РАО – Российское автомобильное общество, – и наступает кульминация взаимоотношений монарха и автомобиля. Император берет автомобиль под свою опеку: РАО становится ИРАО – Императорским Российским автомобильным обществом, и барон Федерикс, его президент, получает от царя графский титул. Николай Второй учреждает для российских раллистов «Императорский приз», что сразу переводит эти соревнования в число престижнейших состязаний Европы, в котором участвуют ее лучшие гонщики.

Кстати, есть чему поучиться у последнего Российского царя: у нас сейчас тоже существует спортивный кубок высшей власти – Кубок президента за достижения в... гольфе! Не в картинге, не в футболе, чтобы стимулировать миллионы мальчишек, а в гольфе, для стимуляции спорта миллионеров.

И последнее, что мне хотелось бы сказать по теме «Николай Второй и автомобиль»: сразу после начала Первой мировой войны государство выделяет многомиллионные кредиты на строительство аж шести автомобильных заводов! Не сло-жи-лось...

Итак, первый автомобиль в Россию был привезен из Европы... Нет, вовсе не для царя или придворного вельможи. Гордитесь, журналисты и газетчики! Потому что первым владельцем автомобиля в России был наш коллега – издатель и редактор «Одесского листка» Василий Васильевич Навроцкий! И случилось это грандиозное событие в 1891 году, за десять лет до того дня, когда русский император Николай Второй впервые приблизился к автомобилю.

Целых шесть лет Навроцкий в одиночестве раскатывает по Одессе, а в 1897 году на одесситов нападает настоящий автомобильный бум: паровик г-на Севастопуло, «линон» господ Мирасхеджи и Анатра, трехколеска «Дион-Бутон» и электрическая самоходка городского головы г-на Маразли! Плюс еще пять-шесть автомобилей известных людей Одессы.

Не отстает от Одессы и Петербург – первыми, как я уже писал, при дворе паровые самодвигатели марки «Серполе» приобрели великий князь Дмитрий Константинович и министр Императорского двора барон Фредерикс, ставший впоследствии президентом Императорского автомобильного общества и получивший за свои автомобильные заслуги перед Отечеством титул графа.

Фредерикс был первым, кто попытался приобщить к автомобилю императора, но две его попытки окончились неудачей – об этом вы уже прочитали. А вот князю Орлову это удалось, чему в немалой степени способствовало то, что князь был фанатом автомобиля, разбирался в марках и устройстве не хуже, а то и лучше профессионалов и сам – сам! – управлял автомобилем, что было чрезвычайной редкостью в те времена.

Вслед за Орловым приобрел «самоход» и великий князь Михаил, он тоже возил и императора, и членов его семьи.

Долгое время считалось, что элита России в начале позапрошлого века относилась к автомобилю несерьезно. В особенности это касалось машин отечественного производства. Некоторые историки так и писали: «Преклоняясь перед иностранцами, „затирали“, мол, собственное автомобилестроение...» Утверждение, мягко говоря, странное, потому что уже на примере царя мы убедились, что дела обстояли как раз наоборот: у автомобиля было множество поклонников именно в правящих кругах, среди людей богатых и влиятельных.