Дураки, дороги и другие особенности национального вождения

«Все началось 3 апреля, в пятницу. Ехали мы из Ставрополья в Лоо, под Сочи, отдохнуть на выходные. Вчетвером. На въезде в Сочинский район Краснодарского края, на посту поселка Магри, нас остановил сотрудник ДПС, не представился. Было без пятнадцати шесть утра. Проверив все мои документы, он стал проверять документы пассажиров. Все достали паспорта. Паспорта он забрал и спросил, есть ли у нас запрещенные предметы или вещества. Мы ответили, что оружия, наркотиков у нас нет. Инспектор велел вынуть все из карманов. Остальные сотрудники окружили нас и смотрели за происходящим. Содержимое карманов мы выложили на багажник нашей машины – ключи, кошельки, мобильники. Потом инспектор обыскал наши карманы. Сначала ощупывал, а потом залезал в них. Девушку нашего пассажира обыскивали в стороне, у капота. Инспектор залез в ее кошелек и посчитал все деньги, на вопрос: нормально ли это? – ответил: ничего страшного. Похлопал по карманам моего друга Ильина, потом засунул в его карман руку и через секунду показал нам пакетик с коричневым веществом, который он якобы оттуда достал.

Я понял, что нам подбросили наркотик. Все это производилось в присутствии одного понятого, а не двух, как положено. Всех троих нас завели на пост. С нами зашли еще четыре сотрудника ДПС. Смотрели наши личные вещи из сумок – ничего не нашли. Я спросил у обыскивавшего нас инспектора ДПС номер его значка и попросил показать удостоверение, он ответил отказом. Я позвал друга засвидетельствовать отказ и снова попросил инспектора показать удостоверение. Он открыл его на секунды три, я запомнил лишь имя и фамилию – Огородников Александр. Номер значка – 23-0219.

Я решил переписать номера всех сотрудников, но тут появился начальник смены и начал орать на меня, размахивать руками: „Ты че тут понты гнешь! Ты говно! Я вас всех сейчас здесь... Ты в говне по шею... и тут понтуешься... Иди на х... отсюда!“ Сзади к Ильину подошел сотрудник и начал заламывать ему руки, а другой схватился за автомат и направил его на нас. Я понял, что нас могут попросту расстрелять, что называется, без суда и следствия. Мы ушли к машине, выпили валерьянки и скоро пришли в себя.

Пришел сотрудник, сказал пройти для дачи показаний. Он сел за стол и начал заполнять протокол, писать мои показания, даже не спросив, как все было. Я поинтересовался, что он пишет, он ответил: как все было. Я прочитал и сделал замечания. Исправлять инспектор отказался. В это время привели уже двух понятых, которым сказали, что я отказываюсь подписывать, хотя я кричал, что не отказываюсь, а хочу поправить написанное. Меня силой вывели из кабинета. Здесь я понял, что означает слово „беспредел“.

В полдевятого утра нас повезли в Лазаревское, для чего – не сказали. Ильина повезли отдельно. Остановились около РОВД на ул. Победы, номер дома не знаю. Сказали ждать дознавателя. Затем меня с другом позвали на территорию РОВД. Там около ворот стоял милицейский уазик, в котором держали Ильина. С ним сидел какой-то сотрудник и что-то писал. Оказывается, нас будут тестировать на употребление наркотиков. Заставив нас купить за свои деньги тесты в ближайшей аптеке, милиционер в уазике предложил нам поставить стаканчики на подножки машины и помочиться в них. На мой вопрос: нормально ли это и где соблюдение медицинской процедуры? – мне ответили примерно следующее: „Ты че, самый умный?! Щас тебе будет процедура! Я тебя на трое суток закрою!“ Откуда взялся срок „трое суток“ мне, юристу, непонятно. Я понял, что у краснодарской милиции свои законы. Нет, законы – это слишком, у них – понятия.

Все-таки нас повели в туалет РОВД, где мы наполнили стаканчики. При этом в туалет с каждым из нас заходил сотрудник милиции и смотрел, как мы это делаем. Тесты показали, что мы не употребляли наркотики. Проверили и Ильина – тоже нет. Но все равно все, включая дознавателя, утверждали, что у нас нашли гашиш и мы все наркоманы. Интересно, откуда такая уверенность, ведь экспертизу еще не проводили!? Дознаватель явился в одиннадцать утра, сказал: „Ждите“. – „Чего ждать? На каком основании задерживаете?“ Отвечать никто не стал: „Ждите“.

Через час вышел дознаватель. Он вдруг стал менее агрессивным и даже спросил, как все было. Мы стали наперебой рассказывать. Он слушал, а потом сказал, что эксперт исследует изъятый наркотик только завтра. Понимаете?! „Изъятый наркотик“! Откуда ему известно, что это наркотик? Странно, что дознаватель совершенно точно говорил, что вес данного вещества явно превышает 0,4 грамма и будет возбуждено уголовное дело. Еще он сказал, что эксперт может все бросить и сделать экспертизу сейчас, „только для этого нужно сами знаете что“. Написал на бумажке цифру „2000“, показал нам, а потом разорвал. Весь этот разговор я записывал на диктофон.

Мы попросили время подумать и пошли к машине. Поняв, что иного выхода у нас нет, мы решили заплатить. Дознавателя звали Подгорный Андрей Петрович. Потом он предложил написать в заключении, что вес вещества менее 0,4 грамма, чтобы уголовное дело не возбуждать. Написал на бумажке „20 000“ и показал нам. Мы опять попросили время подумать и пошли к машине. Насобирав 15 000 рублей, мы позвонили Подгорному. Он пообещал скоро приехать. Приехал через четыре часа. Мы отдали ему деньги, и он уехал, пообещав решить вопрос с экспертизой. При этом он сказал, что завтра, в воскресенье, утром дежурный судья рассмотрит дело.

Деньги мы отдали почти все. У нас осталось 400 рублей. Ели очень мало, потому что Ильину нужно было тоже что-то поесть – за двое суток в „обезьяннике“ ему еды ни разу не дали. Ночевали втроем в машине: было очень неудобно и холодно.

Наутро в РОВД нам сказали, что судья назначил рассмотрение дела „на после обеда“. Я бы рассмеялся, но моральное состояние не позволило мне этого сделать. Я слышал сотни раз, как судьи назначают рассмотрение дела на девять, на девять тридцать и т. д., но „на после обеда“ слышал впервые. Да и чему было удивляться после всего случившегося! Около восьми вечера, в воскресенье, НАМ СКАЗАЛИ, что судья вынес постановление – арест Ильина на пятнадцать суток. Вот так, без показаний свидетелей, то есть нас, без соблюдения закона, судья вынес постановление, учитывая только сфальсифицированные милицией и лично Подгорным материалы дела. Коллеги-юристы, разве можно это назвать судом?..

Печально до слез. Мы жили двое суток в чужом краю в нечеловеческих условиях: спали в машине, почти ничего не ели, даже в туалет ходили по крайней необходимости, негде было умыться – ради того, чтобы с нами обращались, как с животными, посылали открытым текстом куда подальше, вынудили нас отдать все деньги и в итоге еще и применили самое строгое наказание из возможного. Добро пожаловать в Сочи – город радости! Наши телефоны...»