Дураки умирают первыми

— Что говорят… Говорят много и непонятно. Если отжать воду, получается вот что: эта стекляшка, — комтур брезгливо указал на камень-самоцвет, — способна отзываться на сканирование так, что отметку не отличить от отметки Меча. И мне крайне интересно узнать, почему так получается.

— Может, совпадение? Случайно получилось, что структура искусственного кристалла…

— Прекрати, Шакир. Я бы мог допустить эту версию — лишь допустить с малой вероятностью, — если бы стекляшка была вставлена в брошь, в кулон, куда угодно, только не в предмет, скопированный с нашего Меча! Это плевок в лицо, это вызов, и я хочу знать, кто это сделал!

— ООО «Инжекон», город Москва, — сообщил Шакир, глядя на экран, куда начали выводиться запрошенные им данные.

— Что?

— Поставщик называется ООО «Инжекон», — невозмутимо растолковал шас. — А уж сделал ли он ваши мечи или закупил и перепродал, мне неведомо. Поставщик случайный, сделку вёл один из моих менеджеров, прельстился хорошей ценой и закупил… Я распечатаю для вас данные «Инжекона», и вы, лейтенант, сможете всё выяснить самостоятельно. Направьте соответствующий запрос в Замок или слетайте в Тайный Город в командировку…

— Ты понимаешь, Шакир, что будет, если след от «Инжекона» приведёт нас к… — Комтур не закончил фразу, но многозначительно похлопал ладонью по рукояти псевдомеча. — Ничего не хочешь добавить?

— Только одно, — невозмутимо ответил Турчи. — Мне доводилось водить за нос аудиторов Торговой Гильдии, так что не надо угрожать мне раскапываниями следов.

— Следы не раскапывают, — машинально поправил шаса чуд. — По ним идут.

— В этом случае вы вообще ничего не найдёте. — Шакир зевнул. — На нас надо копать. — На экране появились новые данные, и Турчи немедленно передал их комтуру: — Товар поступил вчера, в количестве семидесяти двух экземпляров, был развезён по точкам и быстро начал расходиться: цена небольшая, а мои продавцы знают дело…

— Прекрати продажи, Шакир. Я выкуплю все остатки. По шестьдесят.

— По сто. И только из уважения к вам, лейтенант.

— Шестьдесят пять.

— Сто четыре.

— Ты не идёшь навстречу.

— Вы слишком медленно поднимаете цену.

Рыцарь припомнил, какую цену дал ушлый шас в начале разговора, затем — цену на чеке, и примерно понял, какой нормой прибыли удовлетворится носатый:

— Восемьдесят?

— Вы хотите, чтобы мои дети плакали от голода? Хорошо, я согласен, но их слёзы будут на вашей совести. Однако мне кажется, что ваши маги, когда и если починят пеленгатор, ещё долго будут натыкаться на ложные следы… Вот список покупателей…

И шас начал зачитывать с экрана:

— Ресторан «Айвенго»… частное лицо… частное лицо… НИИ хирургии и имплантологии, хм… им-то зачем… частное лицо… оргкомитет конвента «Странник»… частное лицо… частное лицо… частное лицо… И ещё с десяток пунктов, в основном частные лица. Список я вам тоже распечатаю.

— В нём будут подробные данные частных лиц?

— Откуда? Мы не спрашиваем у покупателей паспорта…

* * *

Она пересекла по диагонали Парк Интернационалистов и вышла на Бухарестскую. Ног Света не чувствовала. Ног просто не было — шевелились внизу какие-то подпорки, делали шаг за шагом…

Действие коктейля «Бодрость» давно миновало. Голова отказывалась думать, тело — двигаться, суперпамять пожелала всем не скучать и отчалила в неведомом направлении…

Свете неимоверно хотелось присесть на скамейку здесь, в парке, передохнуть хотя бы несколько минут, но она не могла. Знала — тут же отключится, как тогда, в Деревне Теней.

Единственное чувство, на которое Свету хватало, кроме дикой усталости, — столь же дикое разочарование. Её подземная одиссея завершилась неправильно… Она сама не понимала, чего подсознательно ждала в своих блужданиях. На что надеялась. Найти и завалить босса уровня? Разыскать магический артефакт, который поможет решить все проблемы и даст ответ на все загадки?

Ничего не разыскала. Поблуждала, поблуждала — и выбралась. Да и то не сама, вывели за руку…

Хотя нет… кое-что она всё-таки приобрела… довольно странную вещь: способность втиснуть в голову совершенно несовместимые понятия. Она до сих пор не верила в существование призраков умерших людей. Но знала, что они есть, что существуют, скользят тенями по стенам и полу огромной пещеры без единого источника света. Она не верила в крыс с фокстерьера размером — но знала, что там, внизу, лежит, по меньшей мере, одна такая. Она не верила в оживающие псевдоразумные кольца — но знала, что одно такое носит на пальце.

Знание и неверие уместились в одной голове, притаились, прижавшись к противоположным стенкам черепа, как два паука в банке, выжидающие момент, чтобы броситься в смертельную схватку и выяснить, чей сегодня день и кому суждено сожрать другого.

Дорогу Света не выбирала, ноги сами несли к дому. Ноги и одна фраза, услышанная под землёй, целую вечность назад. Фраза, сказанная о Кирюше: «Через два часа он будет дома, хочешь верь, хочешь нет».

Она не верила. Но, не будь этой фразы, спала бы сейчас на скамейке в Парке Интернационалистов.