Дураки умирают первыми

Арлон молча кивнул, выражая согласие. Взволнованным он не выглядел, хотя имел для того причины: Дарк происходил из Горностаев, а значит, по определению владел мечом хуже, чем Эрл. К тому же Арлон специализировался на компьютерных технологиях, то есть вряд ли уделял воинскому искусству много времени, но… но приносить извинения он явно не собирался.

— Через три часа, — повторил Тург де Бро. — Все свободны.

Кодекс дозволял немедленно после вызова отправиться на ристалище, однако Эрл де Бро недаром затребовал паузу: он собирался оповестить о поединке букмекерские конторы Тайного Города и сделать ставку на себя. Коэффициент на победу выходца из ложи Меча будет невелик, разумеется, но лишних денег не бывает.

* * *

— Значит, вы сожрали бедную Светку? Ну так готовьтесь, к вам идёт Света версии 2.0, прокачанная по защите и атаке!

С этой залихватской и невесть кому адресованной фразой Света ступила на металлические скобы-ступени, вмурованные в бетон, и начала спуск.

Не зря, ох не зря все инструкции по применению средств, подобных знаменитому «Приливу», запрещают столь малые промежутки между приёмами — у Светы случился форменный передоз. Не фатальный, в лёгкой форме, но случился…

Она и сама понимала каким-то дальним уголком сознания, что избыток уверенности в себе может привести к печальным последствиям. Понимала и всё равно чувствовала способность сделать что угодно: перелезть через горы, переплыть через моря, пробраться сквозь все преграды на поверхность и голыми руками разорвать похитителей Кирюши. Ощущение собственной силы било через край.

Не самое идеальное состояние для путешествия через опасное подземелье, наверное, но всё же лучше так, чем лежать и умирать в блаженной полудрёме.

Путь вниз много времени не занял, бетонный колодец оказался глубиной ярдов восемь или десять, не более. Внизу оказалось тесновато, поскольку большую часть площади занимал механический монстр — громадное ржавое устройство, стоявшее на невысоком бетонном постаменте.

Насос, уверенно решила Света. Из насоса-гиганта, как, впрочем, и полагается, тянулись в разные стороны две трубы соответствующего диаметра, металлические и неимоверно ржавые, они доходили до стен и в них исчезали.

И Света поняла, где очутилась.

Люди начали превращать Волковку в сточную канаву не только в последние десятилетия, когда построили на громадной площади спальные районы, совокупно называемые Купчино. Процесс начался задолго до того, хоть и шёл с меньшей интенсивностью. Раньше здесь — в те времена за городской чертой, хоть и вблизи от неё, — стояли очистные сооружения, обслуживавшие Московский район, тогда ограниченный с юга Средней Рогаткой. Канализационные стоки очищались и сбрасывались в Волковку, всё как положено…

Прошли годы, десятилетия, выросли купчинские спальники, да и соседний Московский район раздался, вытянулся к югу, и старая система перестала справляться с многократно возросшей нагрузкой. Вместо неё построили новые очистные станции, более мощные, старые установки частично демонтировали, а частично забросили на радость пронырливым диггерам…

Откуда она всё это знала?

Знала, и всё тут…

С её памятью вообще творилось странное. Память услужливо подкидывала забытые факты из прочитанных много лет назад книг и фразы из давно канувших в Лету разговоров. Понятие «забыла» для Светы перестало существовать. Она могла, не сходя с места, стать чемпионкой мира по разгадыванию кроссвордов, не пользуясь Интернетом и справочной литературой. Или взять главный приз в телеигре «Кто хочет стать миллионером?», не тревожа вопросами ни зал, ни друзей. Могла, без всякой подготовки, снова сдать знаменитый экзамен по культурологии, тот самый, что едва осилила при помощи Наташки и её кофеина. Могла всё.

А ещё Света помнила послание, написанное на обороте расписания электричек, помнила от первого до последнего слова и до последней грамматической ошибки.

— Ну и где обглоданные косточки Светки? — поинтересовалась она вслух, обходя насос.

Манёвр удавался с трудом — промежуток между стеной и боком ржавого монстра оказался совсем невелик.

— И где сухофрукт Лёха? — продолжала риторически вопрошать Света.

Дурная привычка в одиночестве разговаривать вслух прогрессировала…

Если давняя трагедия и впрямь случилась в реальности, а не в воображении автора записки, то явно не здесь, поскольку ни сухофруктов, ни Лёх вокруг не наблюдалось. К тому же Света почти на сто процентов была уверена, что любитель «Сникерсов» преднамеренно разыграл будущих исследователей или невольных гостей лабиринта. И талантливо разыграл! Написал бы длинно, нагромоздил бы кровавых и душераздирающих подробностей — получилось бы фальшиво. А короткая, сумбурная и толком не понятная записка ударила точно в цель. Прежняя Света — Света-до-инъекции — восприняла её всерьёз и до конца, то есть до преображения, опасалась спуститься в колодец. Свету версии 2.0 напугать было невозможно в принципе, поскольку её страх остался наверху, рядом с опустошённым шприцем, вместе с забывчивостью и нерешительностью.