Дураки

— Ты мне скажи, что там у тебя за отношения с Батькой?

Дудинскас удивился. При чем здесь Всенародноизбранный?

— Ну, что-то там у вас было, какой-то ты там проводил альтернативный фестиваль... И то ли его не пригласил, то ли, наоборот, пригласил... В общем, выкладывай...

с неуемной заботой

Трудно поверить, но у Дудинскаса с Батькой действительно были отношения. При всей дистанции, их разделявшей. Как, впрочем, не только у него, а, пожалуй, у всех здесь. В чем легко убедиться, включив телевизор и увидев, как дотошно Всенародноизбранный вникает в проблемы гинекологии, какие умные советы он дает ученым-физикам, с каким напором проводит планерки с аграриями, сколько душевного трепета излучает, задавая абитуриентам темы сочинений. Закатав рукава, он лично запускает заводы, облагает подданных налогами, штрафует за попытку от них уклониться, устанавливает уровень зарплаты банкирам и руководителям предприятий, причем не только государственных, но и частных. Руководителей он снимает и назначает, меняет местами, судит и милует. Цены на продукты регулирует, инфляцию останавливает, открывает хоккейные площадки и сам на них играет, закрывает газеты и разбирается с журналистами — кто чэстный, кто нечэстный, зная и тех, и других поименно. Кроме того, он лично обеспечивает прилавки магазинов яйцами и маслом, правда, сетуя на нехватку рук.

— Взялся за яйца, — откровенничает, с экрана, — так тут же масло исчезло.

На что нечэстные сразу злословят, требуя, чтобы больше ни за какие части тела он не брался.

Поверить в такое трудно, иностранцы, особенно дипломаты, долго и не верили, а телевизор смотрели с недоумением, как трюки Дэвида Копперфильда, пока и на них не распространилась отеческая забота. Для начала дипломатов стали вытуривать из их собственных резиденций в Скворцах, еще при Капусте с Тушкевичем отданных под посольскую деревню. Далекие от понимания местных трудностей чужеземные посланники никак не могли понять, что канализация бывших правительственных дач не в состоянии удовлетворить сразу стольких засранцев, не привыкших ходить по нужде «до ветра». Тогда им объяснили, что выселяют их для их же блага. Спасая от беды самых упрямых, отключали им то телефон, то горячую, а потом и холодную воду, прокапывали канавы у калиток и даже заваривали автогеном ворота.

Разразился международный скандал. МИД Республики поспешил успокоить мировую общественность сообщением, что экономическая проблема с иностранным говном, забившим трубы, уже снята: «Скворцы объявлены резиденцией президента!»

Первым прозрел литовский посланник Валентинас Дупловис, который в интервью с Ванечкой Старкевичем для московской газеты похвалил Всенародноизбранного за то, что, занявшись колбасой, тот сразу же поднял ее качество. И выразил уверенность, что раз он лично занялся канализацией в Скворцах... международный конфликт будет исчерпан. Тему подхватила солидная немецкая газета, вышедшая с воскресным аншлагом: «Жизнь каждого занимает всенародного президента вплоть до содержимого унитазов...»

Понятно, что приглашать Всенародноизбранного в свою деревню Виктор Евгеньевич не торопился, наверняка зная, что визит Батьки ничем хорошим для него обернуться не может. Независимо от того, понравится или не понравится тому в Дубинках.

Но личного конфликта он все равно не избежал.

обида

Так совпало, что день первого Фэста старосветской культуры, который Дудинскас придумал провести, возрождая традиции дореволюционных владельцев «усадьбы муз», был объявлен и Днем города.

Народ без зрелищ, как известно, утрачивает оптимизм, и Всенародноизбранный поручил городским властям устроить праздник так, чтобы всем запомнилось. Они и развернулись по полной программе, превратив столицу в сплошную буфетно-концертную площадку.

Виктор Евгеньевич, назвавший артистов и гостей, тоже выложился. Конные состязания и камерный концерт, полеты на воздушном шаре, фольклорные ансамбли, фейерверки, выездной спектакль «Макбет» в свете факелов у ветряка...

Весь праздничный день, кочуя со свитой с одной концертной площадки на другую, Всенародноизбранный нервничал, то и дело озабоченно вскидывался:

— А где американский посол?

— В Дубинках.

— А где французский?

— Там же.

Министры где? Культуры, иностранных дел? Где, наконец, председатель облисполкома?

Все у Дудинскаса, как назло.

В Дубинках собрались действительно все. Представители власти и оппозиция, МИД и дипкорпус, киношники, писатели и журналисты, не говоря о телевидении. Только «бетакамов»[67] кто-то из дотошных газетчиков насчитал шесть.

К вечеру Дудинскасу позвонили: едет вице-премьер Месников. Но вместо него появился кто-то другой. Нашел хозяина, отозвал в сторону: «Владимир Михайлович прибыть не сможет, там такое!»

Как выяснилось, там сидели за ужином, подводили итоги праздника, и вдруг Месников поднялся прощаться:

— Мне еще в Дубинки надо подскочить. Обещал Дудинскасу.