Дураки

Гостями его речь была воспринята как очередное проявление экстравагантности, забавная выходка, пижонство. Но по сути все было правдой.

Ветряк крутился, хотя ветер и не дул, так не бывает, но так было...

Дудинскасу действительно никто не мешал. И целых четыре года, пока Капуста был премьер-министром, фирма под названием «Артефакт» находилась как бы в свободном полете.

фальстарт?

Собрав из друзей небольшую команду, Дудинскас начал с того, что принялся выпускать полулегальный журнал независимых мнений «Референдум», основанный его давним приятелем Левой Тимошиным.

В Республике частные издательства еще не были разрешены, и журнал выпускали, получив литовскую лицензию. Набранный на компьютере макет привозили из Москвы, здесь закупали бумагу, тираж печатали в районной типографии.

Директор типографии, однажды заглянув в оглавление, ужаснулся: «КПСС — враг народа», «Съезд побежденных», «Почему провалилась блокада Литвы?», «Диссидент в политбюро?», «Тайные богатства Кремля». Тут же бросился звонить начальству. Там паника, прикатил генерал КГБ — прямо в типографию, полистал гранки, пожал плечами:

— Обыкновенная антисоветчина. Нас это не касается. Гэбисты «перестроились» первыми, поняв, что нужно защищать не партийную власть, а партийную кассу.

Но секретарь ЦК Печенник все же позвонил. Прямо домой. И сразу набросился, даже не поздоровавшись:

— Что вы там печатаете? Или тебе на свободе скучно? С Печенником они учились в институте и даже состояли в одном комитете комсомола. Печенник был секретарем, Дудинскас «возглавлял» культсектор. Так дальше и «росли»: один по партийной, другой по художественной части.

— Знаешь, Валера, не лезь ты в эту историю, — сказал ему Дудинскас, по старой дружбе обратившись на «ты».

— Что значит «не лезь»? — опешил тот.

— То и значит. Мы ведь только и ждем, чтобы вы нас попытались прихлопнуть.

— Это еще почему?

— Никто не покупает. Для рекламы нам нужен скандал. Скандала Печеннику не хотелось. Другие времена. Партийному всемогуществу оставалось жить недолго, он это чувствовал лучше других, хотя и питал надежду, что как-то все еще повернется. До августовского путча в девяносто первом оставался почти год.

— Ладно, Витя, мы тебя трогать пока не будем. Но и ты при случае не забудь.

Денег от продажи одного номера журнала с трудом хватало на выпуск следующего. Если говорить о бизнесе, это был конечно же фальстарт, в чем Виктор Евгеньевич окончательно убедился, приехав однажды в Москву и увидев обескураженного Леву Тимошина в каком-то подвале, заваленном сразу несколькими тиражами нераспроданного журнала...

Друзей в беде не бросают, Дудинскас взялся помочь Тимошину и в этом, предложив продать журнал «в нагрузку» к хорошему товару[26].

Придумал такое, правда, не Виктор Евгеньевич, а его коммерческий директор Владимир Алексеевич Лопухов, племянник жены Дудинскаса, Вовуля.

нельзя без «смазки»

Вовуля заявился к Дудинскасу, едва прослышав про «Артефакт».

Он был в плаще до земли, в шляпе и с цветами. В правой руке держал букет гладиолусов, левой прижимал к животу арбуз.

— Вот вам и цветочки, и ягодки, — пошутил, вручая подарки жене Дудинскаса.

Перед ними был вполне бизнесмен, завоевавший себе полное право. А что? Институт Вовуля закончил, с физикой «завязал», по экономике даже диссертацию писал. Кроме того, он создал кооператив, и теперь у него было свое дело — какими-то «Сникерсами» он торговал или даже чем-то компьютерным, а может быть, и тем и другим. «Но хочется заниматься более солидным».

Тут же он и был принят в «Артефакт» коммерческим директором.

— Понял, — кивнул Вовуля, когда, вернувшись из Москвы, Дудинскас рассказал ему о трудностях Тимошина. — Это мы решим. Вдуем ваш «Референдум». Дело нужное.

Такой гражданской сознательности Виктор Евгеньевич от Вовули не ожидал. Но тот другое имел в виду:

— Пока вы с журналом нарываетесь на скандал, на нас точно никто не покатит.

Лопухов по образованию был физик, но «на волне перестройки» он «переучился» в экономисты. В издательском деле он, как сам признался, «откровенно не волок», но в деньгах нуждался, и поэтому «хитрость» Виктора Евгеньевича с политической защищенностью ему сразу пришлась по душе.

Первым делом Вовуля предложил закупить на заводе «Восход» тридцать комплектов деталей для телевизоров.

— Вы не волнуйтесь, деньги у меня есть. Тем более что детали возьмем как некондицию.

В стране экономический обвал, рушатся хозяйственные связи, заводы без работы, цехи стоят. Вовуля проплатил бригаде сборщиков какие-то копейки, но налом, то есть наличными, мимо кассы, и те с радостью собрали левые телевизоры. В итоге получилось тридцать даровых «Восходов», да еще с японскими кинескопами.