Дураки

— Это вам повезло, что все так неудачно повернулось, — повторил Анатолий в досаде. — И что телята у нас дохнут. Вы подождите. Вы увидите, что начнется, когда они дохнуть перестанут. Или когда вы построите свой ветряк. Что эти Цитрусовые с вами тогда сделают. При всех ваших «больших ребятах» в друзьях.

гвозди бы делать...

— Ну, этого не может быть! — пассажиры автобуса единодушно возмущались. — Чтобы мельницу сносить! Такого вообще не бывает.

В автобусе сидели не первоклассники на экскурсии, а маститые писатели из разных стран, участники Международного конгресса в защиту демократии, проводимого ПЕН-клубом. И каждому было за сорок. Многим — за пятьдесят. Некоторые разменяли даже седьмой десяток.

Конгресс проходил в конференц-зале гостиницы «Республика». Дудинскас, член ПЕН-клуба, от предложения выступить отмахнулся: «совсем не до того», но в Дубинки всех пригласил. И вот завелся, взял слово:

— Оглянитесь! — взывал Виктор Евгеньевич, плохо понимая, зачем ему это надо, и хорошо понимая, каким «эхом» это выступление ему отзовется. — Посмотрите по сторонам! Где церкви и храмы, где три тысячи старых поместий, былых островков цивилизации и культуры, разбуренных и уничтоженных? Где оазисы культуры, превращенные в помойки, где снесенная бульдозерами Немига[35], куда пропали здешние помещики Ленские с их «усадьбой муз» и «сельским» музеем на двадцать тысяч экспонатов?..

Это да, писатели согласно кивали, это действительно, но это давно, это вообще, а мельница рядом, она конкретна. Никто Дудинскасу не верил. В солнечный безоблачный день трудно поверить даже в заурядную автоаварию.

— Кому твой музей мешает? Кому нужна твоя мельница? — больше всех возмущался Юзик Середка. — Не надо забывать, что существует законность...

Через две недели Середка, народный депутат и главный редактор «Общей газеты», которая издавалась Верховным

Советом, указом Всенародноизбранного был уволен. Из кабинета его выдворили, не вспомнив про законность и несмотря на депутатский значок. Тут же всем государственным типографиям поступил запрет печатать «независимые» издания.

Наблюдательный Совет и правление местного отделения Фонда Сороса немедленно собрались обсудить ситуацию. Что делать, чтобы как-то сохранить «свободное информационное пространство»? Кто-то предложил тут же послать телеграмму прямо миллиардеру, попросить помощи. За полученные деньги — а в том, что г-н Сорос деньги даст, никто не сомневался — купить оборудование, поставить его в «Артефакте». И печатать неофициальные газеты самим, сделав их таким образом и впрямь независимыми.

Виктор Евгеньевич, издатель и бизнесмен, а в Фонде Сороса — член правления, тут поднялся. Последние события вокруг Дубинок давали ему право на скептицизм:

— Ну хорошо, пошлем телеграмму... Но может быть, сначала решим для себя, чего мы хотим, как говорят в Одессе:

«шашечки» или ехать? Не сомневаюсь, что через неделю после нашей телеграммы никакого Фонда Сороса в Республике просто не будет.

Юзик Середка, тоже член правления, взорвался в углу, как граната. Он уже создавал новую газету[36], и деньги ему были нужны позарез.

— Опять ты, Виктор Евгеньевич, со своими страшилками! Фонд Сороса закрыть не-воз-мож-но. Существует законность...

— Из таких несгибаемых людей, как ты, Юзик, надо изготавливать гвозди, — сказал Дудинскас. — Причем на экспорт. — И, обращаясь к американскому директору Фонда Питеру Берлину, пожаловался: — Иногда я думаю, что не только дураки, но и упрямцы составляют у нас подлинное национальное богатство.

Середка обиделся и не разговаривал с Виктором Евгеньевичем целый месяц. Даже не здоровался. Через месяц позвонил и сообщил новость:

— Ты там в своих Дубинках ничего не знаешь... На Фонд Сороса, оказывается, наехали — без всякой телеграммы, все опечатали, арестовали и прихлопнули, задушив огромными штрафами.

Но никакой удовлетворенности Виктор Евгеньевич не испытал.

— Удачные пророчества меня уже давно не возбуждают, — сказал он. — То, что я умный, я прекрасно знал и раньше. Не надо мне постоянных подтверждений.

гасить надо там, где загорелось

Распалившись с Цитрусовым и пригрозив ему вмешательством прессы, Виктор Евгеньевич блефовал. Пользы никакая публикация не принесет. Не те времена. В лучшем случае получишь «сатисфакцию», в чем он совсем не нуждался.

Еще в институте на занятиях по гражданской обороне отставной пожарный полковник по фамилии Полтарабатько с убежденностью человека, знающего жизнь, учил:

— Тушить надо оттедова, откедова состоялось возгорание. Подожгли сверху. И нужно было выйти на влиятельного, приближенного к верхушке человека. Помог его найти Петр Мальцев.

— Знаете ли вы Толю Феденю? — спросил он, выслушав Дудинскаса.

— Только по твоей газете.