Дурацкие игры магов. Книга первая (СИ)

- Потому что мне нужно было поближе с ним познакомиться, - ухмыльнулся экспериментатор. - И пошатнуть его преданность Олефиру. Для этого я использовал заклятье-пророчество и Хранительницу. Я видел, какими глазами Дима смотрит на Фиру и Алинор, и подарил Смерти его собственную королеву - Станислава ведь до безумия похожа на мать. Правда, лишь внешне, а жаль. Но, так или иначе, она привела ко мне Смерть. И теперь он мой!

- А дальше?

- Не делай вид, что не понимаешь, Сеня! Конечно же, я убью Олефира, потому что он заслужил смерть, а потом объединю Лайфгарм и стану императором. Я…

- А Дима? Сделаешь его своим палачом?

- Скорее защитником. Я выстрою идеальное общество, в котором не будет места высшим магам! Так что, пока есть шанс, забирай своего временного выродка и беги!

- Нет!

- Как хочешь. Дима, убей наблюдателя!

- Приоритеты расставлены. Сначала - Олефир!

- Ах ты, скотина! - рассвирепел Фёдор, и Смерть упал на землю, корчась от боли.

Стася зарыдала, Артём закусил губу и вытаращился на бьющегося, как в припадке, друга, а Ричард выхватил меч и бросился на Легенду Лайфгарма. Ядовито усмехнувшись, Фёдор метнул грязно-зелёную молнию. Инмарец поднял меч, чтобы отразить удар, но молния вдруг развернулась и врезалась в грудь наблюдателя.

- Папа! - заорал Артём и упал на колени рядом с отцом.

- Уходи… - прохрипел Арсений. - Мне уже не помочь…

- Нет! - Временной маг вскочил и безумными глазами уставился на Фёдора: - Я убью тебя прямо сейчас!

Артём не вскидывал рук, не метал смертельных шаров и молний. Он не сделал ни единой видимой попытки напасть на экспериментатора, но его жизненная сила стала стремительно таять. Время для Фёдора понеслось стрелой. Он понимал, что вот-вот умрёт, и ему нечего было противопоставить временной магии.

- Не хочу умирать! - белугой завопил Легенда Лайфгарма и, собрав последние силы, исчез.

Дима затих, а временной маг опустился на траву рядом с отцом и, покачиваясь, простонал:

- Мама… Кто-нибудь… Помогите…

И почти сразу на поляне появились Марфа и Витус. Гном склонился над Арсением, прошептал заклинание, и наблюдатель открыл глаза:

- Где Фёдор?

- Ушёл.

- Он нарушил закон! Он напал на меня!

- Ерунда. Ты больше не высший маг. Совет лишил тебя звания, - невозмутимо сказал гном и растворился в воздухе.

- Мерзавцы! - выпалила провидица.

- Не надо, Марфа, - покачал головой Арсений. - Они мне осточертели. Слишком долго я терпел их выходки. Мне давно следовало выйти из Совета. Как только родился Артём!

Убедившись, что с отцом всё в порядке, временной маг бросился к Диме. Смерть уже не лежал, а сидел на земле, обхватив голову руками. Боль притупилась, но не ушла. Фёдор как клещ присосался к его сознанию и без конца повторял: "Убей их всех!" Артём положил руку на плечо друга, но Смерть оттолкнул его:

- Уходи. Уходите все! Я опасен! Я могу сорваться и убить вас! Высшие маги не нападут на тебя, Тёма. Они видели, что ты сделал с Фёдором. Они боятся тебя.

- Я не уйду!

- Мы все пойдём за тобой, - подхватил Ричард, и Хранительница разрыдалась ещё горше: она уже потеряла отца и теперь теряла возлюбленного.

Опираясь на руку провидицы, наблюдатель подошёл к Смерти и с горечью посмотрел в его белые, подёрнутые коралловой пеленой глаза:

- Прости нас, мальчик. Мы все виноваты перед тобой.

- Мне нужно идти, - кусая губы, выговорил маг, поднялся и, тяжело ступая, направился к лошади.

"Куда ты? Убей их!" - истерично заорал Фёдор.

"Сначала Олефир!"

"Ты должен выполнять приказы, Смерть!"

"Я выполню приказ. Я убью Олефира".

"Убей временного мага! Олефир подождёт!"

"Приоритеты расставлены. Сначала - Олефир. Так будет правильно".

"Что правильно, решаю я!"

"Ты отдаёшь приказ. Как лучше выполнить его, решаю я".

"Я не уберу боль, и ты сойдёшь с ума!"

"Значит, я не выполню твой приказ"…

Глава 26.

Дорога к Источнику.

Всадники мчались по Лирии. Впереди, точно гончая, взявшая след, летел Смерть. Боль разрывала его голову, а настырный, несмолкающий голос Фёдора, требующий убить друзей, не позволял остановиться и сосредоточиться. И Смерть мчался вперёд, не давая отдохнуть ни людям, ни лошадям. Он поддерживал несчастных животных магией, и к началу второго дня те были мертвы, но всё ещё продолжали двигаться. Изредка маг позволял себе оглянуться на друзей и с сожалением отмечал, что их лица походят на лунные тени. Без еды и воды они не могли продержаться долго, но Смерть не мог проявить жалости. Он слабел с каждым часом и вероятность того, что, поддавшись приказу Фёдора, он нападёт на друзей, возрастала.

Утро третьего дня выдалось ветреным и дождливым. Маг был благодарен холодным, хлёстким каплям: они остужали пылающее лицо, принося хоть какое-то облегчение, однако прояснить сознание, замутнённое нескончаемым потоком боли, не могли.