Дурацкие игры магов. Книга вторая.

Ричард очнулся через сутки. Дождавшись, пока тело обретёт силу, он вылез из постели и написал Кристеру письмо с требованием прекратить идиотские попытки отравить его и добром выдать Марусю и Артёма.

В ответ граф предложи разбойнику убраться из Ёсса по-хорошему или явиться в замок и скрестить с ним мечи. Ричард скрежетал зубами, читая послание графа. Проникнуть в замок он не мог, уезжать из города не собирался, и, снедаемый бессильной яростью, король запил.

Глава 19.

Зов крови.

Дмитрий лежал на кровати и смотрел в потолок. Рядом мирно посапывала кайсара, и маг надеялся, что она проспит ещё хотя бы пару часов. За последние три недели Дима здорово вымотался: Сабира оказалась ненасытной и страстной хозяйкой. Она ни на минуту не отпускала от себя раба. Даже государственные дела предпочитала вести, не покидая спальни. "Если ничего не изменится, кайсара потеряет власть, - хмуро думал маг, - и я окажусь в руках визиря. Боюсь, общение с ним будет не столь приятным". Дмитрий посмотрел на спящую Сабиру и вздохнул. Ему не хотелось влезать в интриги харшидского двора, но, похоже, выбора не было. До окончания срока, отпущенного ему графом Кристером, оставался месяц. А потом… "Стоит ли прилагать усилия? Стоит ли вступать в игру, результат которой мне известен?" Кайсара томно вздохнула, повернулась на бок и уткнулась ему в плечо. Дмитрий поморщился, скользнул взглядом по сидящим вдоль стены рабыням - постоянным свидетелям его постельного труда, и решил, что политика и интриги привлекают его больше, чем любовные баталии с Сабирой.

Осторожно, чтобы не разбудить хозяйку, Дима выбрался из постели, накинул на плечи кружевное покрывало и подошёл к распахнутому окну. Покои Сабиры располагались на верхних этажах дворца, и город отсюда просматривался, как на ладони. Он напоминал огромный муравейник: тысячи и тысячи людей, беспрестанно снующих по многочисленным улицам. Телеги, фургоны и кареты тёмными жирными точками выделялись на фоне толпы.

- Суетливый, жестокий мир, - задумчиво пробормотал маг.

Он не помнил родины, не помнил, странствовал ли по другим мирам, но почему-то был уверен, что таких, как Камия, ему не встречалось. "Как можно превозносить силу и ставить страх во главе угла?" Дмитрий вспомнил один из докладов Сахбана, в котором тот рассказывал о трёх разбойниках, захвативших оазис. Маг глазам не поверил, когда кайсара собственноручно подписала указ, подтверждающий их статус. Ещё больше его потрясла история о камийской мечте. Парочка бандитов цинично грабила караваны, убивала десятки наёмников, а кайсара каждые три дня повышала награду за их головы, при этом в глазах правительницы сияло искреннее восхищение, словно она сама была готова оставить трон и с саблей в руках пронестись по пустыне. В такие минуты Сабира вызывала у Димы отвращение.

- Как можно преклоняться перед бандитами? Они сеют смерть! Они убивают людей ради наживы! - однажды сказал он хозяйке и предложил отправить на поимку камийской мечты элитных гвардейцев, но кайсара лишь рассмеялась:

- Я не стану убивать сильных, мужественный людей! Рано или поздно, они явятся в Бэрис, и я приму их на службу.

- Зачем? Бандиты беспринципный народ. И если они так сильны, как ты считаешь, то могут замахнуться на твою власть. Не лучше ли убить их и обезопасить трон?

- И прослыть трусихой? Когда мой отец умер, мне было восемнадцать. И хотя перед смертью он официально провозгласил меня кайсарой, в глазах камийцев я была всего лишь зарвавшейся наложницей. Мне пришлось доказывать свою состоятельность с саблей в руках. Сейчас я и сосчитать не возьмусь, скольких убила. Но я сумела убедить камийцев, что достойна править Харшидом. И вот уже четыре года никто не осмеливается покуситься на моё место. А если попробует, его ожидает неприятный сюрприз - я владею саблей лучше всех в Камии!

Больше Дмитрий не поднимал этой темы. Ему было жаль несчастную женщину, вся жизнь которой подчинена одному - во что бы то ни стало удержаться на троне. Сабира даже наследника родить не смела: беременность сделала бы её слабой. Да и рассчитывать на долгое правление она не могла. Рано или поздно её отравят, зарежут, удушат, и трон займёт убийца. "Это не жизнь", - думал Дима и улыбался, когда Сахбан бросал на него негодующие взгляды. Вот уж кто был уверен, что маг обязательно попробует захватить власть. В первые дни визирь неоднократно пытался отравить Дмитрия, но тот безошибочно определял приправленные ядом блюда и не притрагивался к ним. А подослать к рабу убийц было проблематично, ведь кайсара глаз не спускала с драгоценного подарка.