— Вот только ее сестры сочли это для себя обидным. Вслух ничего не сказали, но обиду на младшую затаили. Да и между ними взаимных претензий тоже накопилось предостаточно. Детей ни у старшей, ни у средней не было. А вот у младшей, которой и досталась большая часть наследства, был сын — Слава, которого родители обожали и которого в далеком будущем планировали осчастливить огромным наследством.
— Это вы сейчас о ком говорите? — снова перебила майора невоспитанная Лидуся. — Если про Ивана Трофимовича и Наталью Федоровну, то у них ни гроша лишнего за душой никогда не было!
Майор улыбнулся:
— Вы так в этом уверены?
— Абсолютно! — заявила Лидуся. — Они бедные пенсионеры. Фактически нищие! Сыну на свадьбу собирались подарить купленную еще полвека назад пижаму! Вот какая экономность. А вы говорите, богатое наследство!
— Одно другого не исключает. Крайней прижимистостью люди страдают не только от бедности. Встречаются очень богатые люди, которые при этом настолько скупы, что окружающим это кажется просто невероятным.
— Хотите сказать, что родители у Славки богатые люди? — недоверчиво переспросила Лидуся.
— Очень богатые! — заверил ее майор. — Лично у меня в голове просто не укладывается, как это они, не будучи ни предпринимателями, ни какими-то банкирами, честно работая за оклад, за свою жизнь сумели накопить такое богатство. На их совместных счетах в разных банках наши сотрудники насчитали порядка тридцати миллионов рублей.
— Ого!
— Очень приличные деньги для бедных пенсионеров, согласитесь? И это не считая недвижимости, которой у них тоже хватает.
Лидуся разинула рот. Да и остальные слушатели тоже были в шоке.
— Но как же так? — воскликнул Степан. — Они же бедные! У них домик деревянный. Они прямо плакали, когда он сгорел, не знали, как им теперь новый построить.
— Говорили, что до осени и думать об этом нечего, денег нет, да и к осени они вряд ли смогут много накопить.
— Они к Ларисе Дмитриевне по бедности даже в садовники согласились пойти!
Майор в ответ хмыкнул:
— Зачем Иван Трофимович и его жена согласились на это предложение вашей директрисы, разговор еще впереди. Но можете мне поверить, что у меня имеются самые точные сведения о размерах состояния этой супружеской четы. Они богатые или, во всяком случае, очень обеспеченные люди.
— А Слава об этом знал?
— Нет.
— Но почему?
— От него они скрывали. Родители полагали, что будет лучше, если сын вырастет в режиме строгой экономии, привыкнет беречь каждый рубль, считать копеечку. Тогда и войдя в возраст, он не растранжирит полученные им в наследство деньги, а бережно их сохранит и еще больше приумножит, как в свое время поступили сами старики.
— Но это просто невероятно! Соседи говорят, что муж с женой все лето овощами со своего огорода питались. Пирожные жлобились себе купить. Стричься в парикмахерскую лишний раз не ходили, слишком дорого для них это было. И при этом сидели на таких деньгах?
— Сидели, богатели и превосходно себя чувствовали. Никому о денежках не докладывали. И делиться ни с кем ими они также не собирались, чем чрезвычайно бесили одну особу.
— Кого же? Аню? Невесту Славы? Поэтому она решила его родителей сжечь? Чтобы заполучить их деньги?
— Нет. И про Аню речь у нас пойдет еще впереди. Пока что мы с вами говорим о семье самой Ларисы Дмитриевны. О ней, о двух ее сестрах и об их мужьях. И если Иван Трофимович во всем поддерживал свою жену Наташу, супруги всегда были единым целым, жили душа в душу, то в семье Люды все складывалось отнюдь не так гладко. Муж у нее любил выпить, чем доставлял женщине огромное неудобство.
— Ефимыч! Знаем такое дело. Лариса Дмитриевна по доброте души пригрела его у себя в память о сестре.
— Не только поэтому. По большей части ей просто пришлось так сделать. Ефимыч имел над своей сообщницей определенную власть и при случае не стеснялся пустить ее в ход. Так что Ларисе Дмитриевне пришлось держать пьянчужку на трех ставках, регулярно выплачивать ему премии и закрывать глаза на его пьянство, потому что иначе Ефимыч мог многое рассказать о том, как умерла его дражайшая супруга.
— Что вы хотите сказать? В смерти рано умершей сестры Ларисы Дмитриевны не все было чисто?