Дурман-звезда (СИ)

  Пока народ оживленно галдел в ожидании ритуала, я снова отошел к борту. Степь, проплывающая внизу, все так же дышала жаром, но я больше не замечал ее, сосредоточенно думая о своем. Что сделают эти двое из рода Волка, если не дождутся меня в столице? Наверняка попробуют управиться сами, и результат будет соответствующий. Проклятье, нельзя их оставлять без присмотра, они ведь такого наворотят... С другой стороны, если капитан прав (а я лично в этом не сомневаюсь), то вся наша нынешняя возня уже не имеет смысла. Да и вообще, выбирать теперь не приходится. Мое время вышло - еще один цикл я просто не потяну...

  - Ну что, господа, приступим?

  Купец вернулся быстро, как обещал. В руках у него был шар размером с большое яблоко - костяной, идеально отполированный, со вживленными лиловыми нитями. Явно непростая вещица; барышня, которая первой вспомнила про гадание, прямо задохнулась от зависти. Владелец, довольный произведенным эффектом, аккуратно разъял шар на две половинки. Они были полые, и каждая могла быть использована как гадальная чаша.

  Стюард деликатно пробрался через толпу и расстелил на палубе простыню. Все прониклись моментом и замолчали.

  - Сударыня, - обратился купец к девице, - окажите мне честь. Будете ассистировать?

  Та, похоже, только этого и ждала. Вытащила из ридикюля иголку и вопросительно оглянулась на капитана. Ну да, он тут главный - с кого же еще начать? Капитан вздохнул и протянул руку. Барышня быстро (чувствовалась сноровка) уколола ему указательный палец. Купец подставил чашу, и капля крови упала внутрь.

  Кровь собрали у всех матросов и прочих членов команды, даже к рулевому сходили. Взялись за пассажиров. Когда очередь дошла до меня, я поколебался секунду - как бы не вышло хуже. Знали бы они, кому собираются делать кровопускание, разбежались бы, наверное, с воплями. А те, кто посмелей, попытались бы сунуть меч между ребер. Но отказ от участия будет выглядеть подозрительно, а я не хочу привлекать внимание. И вообще, это будет даже забавно...

  Я позволил сделать укол. На дне чаши к тому моменту уже скопилась красная лужица. Приняв мою каплю, она всколыхнулась и, вроде бы, слегка зашипела. Но никто, кроме меня, не присматривался - всем уже не терпелось начать гадание.

  На очереди была старая опекунша. Я, правда, засомневался, можно ли из этой иссохшей мумии выдавить хоть капельку жидкости, но, вроде бы, получилось. Барышня с иголкой вежливо кивнула старухе и присела перед малышкой. Проворковала:

  - Не бойтесь, юная леди, это как комарик укусит.

  Та храбро выставила ладошку, и последняя порция крови попала в чашу. Купец снова сложил вместе два полушария. Огляделся и спросил:

  - Все готовы?

  - Начинайте, - пробурчал капитан и бросил взгляд на часы.

  Сейчас все столпились у надстройки на палубе - это сооружение защищало от ветра. Купец держал шар двумя руками над простыней и сосредоточенно хмурился. Бойкая барышня нервно теребила свой шарфик. Белокурая малышка восторженно замерла, распахнув глазищи, а ее опекунша недовольно кривилась - очевидно, из-за того, что ритуал совершается в компании немытых простолюдинов. Что делать - никто не может предвидеть, где и с кем его застигнет судьба, когда солнце уронит первые слезы.

  - Свет и прах, - произнес купец.

  Лиловые нити, вживленные в шар, замерцали и начали шевелиться. Они отлеплялись от гладкой поверхности и чутко подрагивали - это было похоже на тончайшие щупальца. Или на водоросли, что колышутся в спокойной воде.

  - Прах и кровь.

  Теперь казалось, что вокруг шара клубится подсвеченная лиловая пыль. Частички ее прилипали к нитям, и те утолщались, становились длиннее. Облачко пыли густело и раздувалось. "Щупальца" задвигались быстрее и резче, словно шар торопился собрать как можно больше лиловой взвеси.

  Краем глаза я увидел, что паруса на мачтах обвисли - ветер стих, как будто боялся помешать ритуалу. Вокруг стояла мертвая тишина.

  - Кровь и свет!

  Резким движением купец разъял половинки шара, и в воздухе остался висеть темно-красный сгусток. Он не упал на пол, а нехотя, очень медленно опускался и при этом увеличивался в размерах, впитывая пыльцу и постепенно меняя цвет.

  Потом снижение прекратилось. Раздутая пурпурная капля, словно в сомнениях, застыла над простыней. Народ затаил дыхание, ожидая, что кровь вот-вот сорвется на полотно; все были уже готовы читать узоры, которые там возникнут.

  Но, вместо этого, сгусток пополз наверх.

  В толпе испуганно вскрикнули.

  Пульсирующий клубок поднялся над нашими головами. Люди следили за ним, заслоняясь ладонями от слепящего солнца.

  Несколько секунд ничего не происходило, а потом вдруг ветер, опомнившись, оглушительно взвыл и швырнул сгусток крови на белый парус.

  Клякса на парусине начала расползаться; лучи ее изламывались и пересекались друг с другом. И стало понятно, что пурпурные разводы складываются в буквы. На светлом полотнище было начертано единственное слово: ЖИВИ.

  2