Дурманящий запах мяты (СИ)

В доме было тихо и пустынно. Ничего пока не объясняя командующему, я занялась обработкой его ран. Не глубокие отметины рассекающие кожу на груди особого вреда здоровью мужчины не нанесли. Были, конечно, и более серьёзные — пять дыр от когтей на рёбрах. Слава Богине, они не гноились.

— А где хозяйка? — осмотрелся по сторонам командующий.

— В лесу. Или вы уже всё забыли?

Судя по округлившимся глазам, до него только сейчас дошло, что та страшная тётка и моя ведьма-хозяйка — одно лицо.

— Вы ещё не поняли? Я как раз хотела об этом рассказать, когда на горизонте явился наш драгоценный господин советник.

— Наш? — рассмеялся, поддразнивая меня, он.

— Хорошо, ваш!

От смеха командующий схватился за больные рёбра.

— Почему ты так сразу смущаешься? — высмеял меня он, я туже затянула повязку, намеренно сделав ему больно.

— Надеюсь, до завтра её тело не найдут, а советник никому не расскажет, что видел нас выходящими из леса. А то грозит нам с вами за убийство, знаете что? Пусть она даже и ведьмой оказалась — ничего не сможем доказать.

— Почему ты считаешь, что она мертва?

— А вы считаете, после всего этого она жива? — возмутилась я. — Заметили, как она не хотела идти туда? Она боялась. Кого или чего может бояться такая, как она? Только смерти, собственной!

Слова мои прозвучали очень убедительно и эхом пронеслись по пустой комнате, однако у командующего возникли новые вопросы.

— Почему нас должны казнить? Мы же не смогли даже толком дать ей отпор?

— Сомневаюсь, что кроме наших следов, там обнаружатся ещё чьи-то. Смерть, наверняка, не оставляет отпечатков. Хотя…

Там могли оказаться следы зверя, и вполне возможно, что если и обнаружат изуродованное тело, то: во-первых, не узнают в нём именно нашей хозяйки; во-вторых, могут посчитать, что растерзал её дикий зверь. Теоретически, мы будем чисты. Собственные умозаключения сняли тяжкий груз с моих плеч. Но посвящать в мысли командующего я не стала. О волке лучше никому не знать!

— Фух, — мой вздох заинтриговал мужчину. — Если что, завтра я скажу, будто видела, как она уходила за травами в лес, и не вернулась. Вам придётся хорошенько скрывать раны, чтобы никто их не видел!

— А моё отсутствие объяснить тем, что мы были вместе? Тай меня убьёт! — в сторону шепнул он, схватившись за голову.

— Вряд ли! — грубо оборвала его терзания я. — Вы же лучшие друзья! Пусть спасибо скажет!

Успокаивала я командующего, а сама всё думала, что завтра мне припишут соблазнение ещё и этого хладнокровного мужчины. Причём сама же буду подыгрывать и нагло врать, мол, действительно всю ночь валялись в койке. Вот до чего я докатилась в своём стремлении помочь уважаемому человеку.

— Ори, — позвал он и у меня мурашки пробежали по коже. — Что именно тебе рассказал Тай?

Лицо командира мрачное, бледное, усталое, в дополнение ко всему осунулось. Он почему-то сам решил поднять болезненную тему разговора.

Опасаясь за его душевное состояние, я постаралась как можно мягче пересказать ему услышанную историю любви, и чуть не подавилась глотком воздуха услышав в конце:

— Она носила моего ребёнка… — побледнев произнёс он, и опустил голову.

Дополнение к и без того трагической повести сразило меня наповал. Я потеряла дар речи. Подумать только, он был заложником собственного прошлого. Не знаю почему, но я представила себя сначала на месте несчастной погибшей девушки, а потом перепрыгнула в шкуру командующего. Это было очень неприятно. И возможно, всё случившееся со мной до настоящего дня теперь можно назвать «весёленьким спокойным прошлым», по сравнению с жизнью Ольгерда.

— А сегодня вы увидели её… — промямлила я, догадываясь, что он мог испытать при виде призрака.

— Да. Там в лесу… — Такой сильный и всегда спокойный воитель, сейчас содрогался от слов, вырывающихся наружу. — Я хотел умереть. Давно хотел…

Командующий не знал, как спрятаться от моего взгляда, поэтому отвернулся, но продолжал говорить, уже без остановок. С хрипом и дрожью ему давались тяжкие речи.