Дурманящий запах мяты (СИ)

— А ты не признаёшь границ, и не принимаешь правил. Для тебя нет разницы между богатыми и бедными. Будь перед тобой сейчас король, а не я, ты бы вела себя также расковано. Ты честная. — Отплатил целым списком комплиментов он, забыв, как не так давно жаловался, что я ершистая и вредная.

Я застеснялась. Чаще мой слух услаждали упрёки. Все считают меня глупой, пустой, ленивой. Только Тай видел меня особенной.

— Поэтому мне хочется проводить с тобой время. — Он придвинулся ближе, положил руку поверх моей, и я замерла, боясь пошевелиться.

Слава Богине, именно этот момент командующий Ольгерд выбрал для того, чтобы явиться в шатёр советника. Застав нашу немую сцену, он попросил прощения за вмешательство и, потупив взгляд, собрался уходить. Но Тай остановил его.

— Ольгерд, ты что-то хотел обсудить? — обернулся к нему он.

Я вздохнула с облегчением. В этот раз от притяжения советника меня спас его же друг! О, Богиня, неужели он так коварен? Неужели это твой великий муж, Линкаран, наделил сына своего каким-то хитрым оружием, чтобы он мог с лёгкостью затуманивать здравый рассудок твоих дочерей, Всевышняя?

Пока я молилась, командующий то и дело посматривал на меня, едва заметно улыбаясь в тонкие усы.

— В нескольких часах езды — деревня. Можем завтра сделать там остановку и набрать провизии. Если ты не против. — Проговорил он.

— Хорошо. — Согласился Тай.

— Спокойной ночи! — поклонившись, Ольгерд вышел.

Тай повернулся ко мне, а я всё ещё глядела вслед покинувшего нас командующего.

— Почему он всегда такой мрачный? — задумалась я, и Тай ехидно улыбнулся.

— Ну, сегодня же он смеялся, когда ты ехала с ним. Кстати, это первый раз я видел его таким расслабленным в обществе женщины, за очень долгий период времени!

— Вот и я о том же! Амазонки обычно производят на мужчин, ну, сам понимаешь какое впечатление… — попыталась изложить свою мысль я.

— В смысле, интерес и желание? — всё равно уточнил Тай.

— Да! — буркнула я. — А он… Его не интересуют ни Войка с её пышными формами… Даже ты попал в её сети! Он же не смотрит в их сторону совершенно. Он, что, не любит девушек?

Тай развеселился так, что согнулся пополам, схватившись за живот. Я пнула его, в надежде, что он успокоится.

— Нет, Ори! Ольгерд смотрит на женщин, просто с тех пор, как… — советник перестал смеяться. — Хорошо, я расскажу тебе всё от начала до конца. Когда я был маленьким, то часто проводил время в доме Ольгерда. Его отец бел жестоким и кровавым военачальником. Война была его призванием! Но даже в обычной спокойной жизни он оставался таким же кровожадным, как на поле брани. У него было много жён и все они умерли не своей смертью. Мать Ольгерда на его глазах выбросилась из окна, доведённая до безумия побоями и издевательствами отца. Генерал Дот очень любил причинять боль слугам и всем, кто его окружал. Ему нравилось наблюдать за страданиями, играть с чувствами людей. Спасало только одно — он часто уезжал, принимая участие в разных военных кампаниях. Только после его отъезда в поместье наступал рай. Тогда мы познакомились с Элиной, дочерью прачки. Красивая, добрая девушка. Мы оба влюбились в неё, и часто проводили время вместе. Но когда подросли, она выбрала Ольгерда.

— Странно! — съязвила я.

— Думаешь? — нахмурился он.

— Прости. Я буду молчать. Продолжай!

— Ладно. — Он набрал больше воздуха, тяжело вздохнул и заговорил. — Так вот. Свои чувства, ясное дело, они хранили в тайне. Тебе, наверное, будет не понятно. Но в нашем обществе не принято любить — часто женятся из корыстных побуждений. А неравные пары дворянина и простолюдинки осуждаются. Да и страшно было подумать, что сотворил бы генерал с непокорным сыном и его женщиной. Не знаю, догадывался ли он?! Но долго это не могло продолжаться. Мы хотели увезти Элину. Уже всё продумали до мельчайших подробностей. Ольгерд собирался отправиться на службу в королевскую армию, и забрать девушку с собой. Там обосноваться недалеко от корпуса и жениться на Элине. Тогда бы они жили вдали от отца, и никто не помешал бы их счастью.

Тай задумался. Его лицо стало печальным настолько, что мне захотелось его утешить, остановить развитие болезненной темы. Но он слишком втянулся в водоворот прошлого.

— В тот день мы отправились на охоту. Мы не знали, что генерал вернулся и уже приметил молодую, красивую прачку. Он взял её силой. Слуги рассказывали, что крик стоял на всё поместье. Но никто из слуг не посмел вмешаться. А когда мы вернулись…

Он нервно сглотнул, уставился на свои руки, будто винил их за то, что подвели. Затем ломал пальцы, крутил кружку, но, так и не успокоившись, продолжил:

— Она… Нам пришлось вытаскивать её из петли в конюшне.

Тай снова замолчал. Я представила насколько было больно не только ему, а в первую очередь командующему. У самой сердце сжалось.