Дурная компания

— Для объективности. Ведь всем известно, что ты с академиком поддерживаешь хорошие отношения. Нам нужно составить для нас же самих полную картину происходящего, во всем разобраться и доложить Ефиму. Он меня только что об этом попросил.

— Ну, хорошо, поговорим, — я с тяжелым сердцем встал со стула, предчувствуя неприятности, но еще не подозревая о последствиях своего коллаборационизма.

Мы спустились по лестнице. В комнате с блаженной улыбкой сидел Володя, подкручивая свои пружинки. Академика и Олега на месте почему-то не было.

— Зд-дравствйте, р-ребята, — Володя привстал со стула.

— Нам надо поговорить, — холодно, по-английски произнес Борис. — Ефим попросил меня выяснить, что именно вы делаете с пружинами.

— Х-хорошо, только д-давайте по-о-дождем Григория Семеновича, — Володя по инерции продолжал добродушно улыбаться.

— Да, Борис, давайте встретимся, когда они вернутся, — вставил я.

— Нет уж, — Борис злорадно оскалился. — Ты нам сейчас же все расскажешь.

— Давайте подождем, — снова попытался сказать я, но Борис уже ощупывал установку. — Это что за идиотизм? — в ярости закричал он. — Рисуй схему на доске. — Он быстро сунул фломастер в руки ошеломленному Володе.

— М-мы, — начал удивленный Володя, явно не ожидавший такого натиска,

— ре-ре-решили приложить у-у-силия к подставке.

— Вы что же, — Борис заскрипел зубами, — совсем круглые идиоты? Каков размер контакта?

— Я т-точно не знаю. О-около п-пяти миллиметров. Н-надо прикинуть.

— Прикинуть? Любой техник это знает! Должно быть пятнадцать! — Борис кинулся к книжным полкам и начал судорожно рыться в книгах.

— Он чего, больной? — успел вставить удивленный Володя, с лица которого постепенно начала сходить улыбка.

— Что-то в этом роде, — неуверенно буркнул я.

— Вот, — Борис широко раскрыл книгу и сунул ее под нос Володе. — Вот! Смотри, сопляк! Пятнадцать миллиметров! — он трясся от злости.

— Это н-не так уж и в-важно, — Володя удивленно смотрел по сторонам, не понимая, что происходит.

— Неважно? Это для тебя с твоим академиком неважно! Как вы измеряете напряжения? — Борис сжал кулаки.

— М-мы ра-а-стягиваем п-пружины, — от волнения парнишка начал жутко заикаться. Казалось, этот физический недостаток только больше раззадорил Бориса.

— Недоумок ты и твой учитель! — громко заорал он. — У вас вся система перекосится. Что же вы, кретины, этого не понимаете? Чем вы тут вообще занимаетесь! — Борис сжал кулаки и нервно забегал по комнате, как волк в клетке.

Я в ужасе смотрел на происходящее. — Ведь действительно может перекоситься, Борис прав. — с тоской подумал я. — С этим еще отдельно придется разбираться. Как же он так на лету все громит, что и возразить даже нечего? И ведь подгадал, пришел, когда Володя останется один.

— Это что такое здесь происходит? — в комнату вошли академик с Олегом. Они с удивлением, не веря своим глазам смотрели на происходящее.

— Ефим меня послал разобраться с вашей работой. — Борис сжал губы. — Мы не можем больше терпеть того, что ваша группа транжирит деньги компании.

— Что же это вы, коллега, позволяете себе врываться в чужую лабораторию в отсутствие ее руководителя, да еще разносить сотрудников. Я вас попрошу, уважаемый, соблюдать этику! — издевательски произнес академик.

— Это где ты, мудак, видел чужую комнату! — заорал Борис по-русски.

— Что это за чужие и свои комнаты в компании, которая тебе неизвестно за что платит деньги?

— А я попрошу вас мне не тыкать!

— А ты мне не указывай, старая сволочь, как мне разговаривать!

— Борис, — с ужасом начал я.

— Выйдите сейчас же отсюда! — зашипел академик. — И вы тоже. — эта часть фразы уже была обращена ко мне.

— А ты не командуй, куда нам выходить! — неожиданно развязно, с наглыми интонациями заявил Борис.

— У-би-рай-тесь вон! — раздельными слогами произнес академик.

— Ты об этом пожалеешь, старый идиот! — Борис неожиданно смачно плюнул на пластиковый пол, прямо под ноги академику и, сжав кулаки, ушел.

— А от вас я такого не ожидал! — Академик с презрением посмотрел на меня.

— Я вам сейчас все объясню, все случайно получилось.

— Случайно можно и подлость совершить, так что потом не отмоетесь. Я не желаю с вами об этом разговаривать, — академик повернулся.

Так гадко я не чувствовал себя уже давно. В груди было тесно, стыд душил и не давал глубоко вдохнуть. "Надо было сразу же повернуться и уйти.

— думал я. — Наверняка Борис специально все рассчитал, вычислил когда можно застать Володю в одиночестве, заранее узнал, на чем его поймать и пригвоздить кнопками к стенке и заодно меня обвалять в дерьме."

Поток моих горьких мыслей был прерван стоящим на лестничной клетке Борисом, уже успевшим наполнить пластиковый стакан холодной водой и явно поджидавшим меня. Лицо его пошло красно-белыми пятнами, на лбу выступили мелкие капли пота, и в глазах сквозило какое-то странное, жестокое и одновременно садистское выражение.

— Нам надо прогуляться, — сказано это было тоном, не допускающим возражений, и он распахнул дверь на улицу.

— Мне не до разговоров сейчас, с меня на сегодня достаточно, — содрогнулся я.