Дурная кровь

Я вспомнил вечер в гей-клубе, когда Жорж по просьбе Веры залез ко мне в штаны. Теперь этот человек, чьи мутные от возбуждения глаза до сих пор снятся мне в кошмарах, рассуждает о высших материях. Я еще раз окинул его взглядом и подумал, как плохо я разбираюсь в людях. Ведь рассуждал он верно, и я не мог с ним не согласиться. Если не во взглядах на секс и любовь, то хотя бы в только что высказанном принципе.

- Почему же Денис с Александром до сих пор вместе? - задал я крутившийся на языке вопрос и облокотился на пластиковую поверхность стола.

- Трудно сказать. Hесмотря на все недостатки Дениса, его вряд ли можно назвать потерянным человеком. Он из породы недалеких нарциссов, которым нельзя не отдать должное. С ним интересно дискутировать, он стильно одевается и обладает деловой хваткой, которой не хватает многим из нас. Кроме того, Дёньчик просто мастерски делает минет...

- Подробности оставь при себе! - резко оборвал я Жору, но, спохватившись, добавил более мягко: - Лучше расскажи еще об Александре.

- О-o... - мечтательно протянул Жорж. - О нем я могу рассказывать часами.

Оказалось, что Александр старше меня на целых пять лет - прошедшей зимой ему стукнуло двадцать четыре. Окончив школу, он поступил в лицей молодежной моды. Отучившись положенный год и один месяц, попал в армию. Hесмотря на вполне определенное отношение военных к голубым, служба его нисколько не изменила и, вернувшись через два года, он устроился работать в один из швейных салонов. Вечерами он трудился для души, раскраивая собственные модели одежды, создавая себе портфолио - будущую визитную карточку модельера. Hо все равно оставался недоволен своим положением будучи человеком утонченным, он хотел развиваться дальше, но не видел реальной возможности.

Благодаря врожденной артистичности и привлекательной внешности, он успешно подрабатывал в качестве модели на городских и региональных мероприятиях - будь то показ моды или выступление какой-нибудь группы, которой требовалась подтанцовка. Александр получал неплохие деньги, но его интересовали не только они.

Лицейское средне-профессиональное образование обеспечивало лишь самую первую ступень к настоящему искусству, дальше ему нужно было поступать в специальный ВУЗ. Hесмотря на обилие университетов в нашем городе (тут тебе и медицинский, и политехнический, и педагогический, и радиоэлектроники всех не перечислишь), ничего серьезного для модельеров и, если уж на то пошло, танцоров у нас нет. Единственным выходом для Александра было уехать в Санкт-Петербург к своей бабке и поступить там на модельера-конструктора.

Слушая Жоржа, я ел мороженое. Он к своей порции почти не притронулся.

- Hе знаю, что его до сих пор удерживает в нашем городе, но многие считают, что в этом виноват Денис, - сказал Жорж, закинув ногу на ногу.

- То есть? - не понял я, проглатывая очередную ложку деликатеса.

- Дело в том, что, если для Дениса Саша всего лишь добрый дядя, для последнего ситуация совершенно иная - Саша любит его по-настоящему. Дёне сходят с рук даже ночные похождения в сауне с проститутками. О которых, кстати, известно всему клубу.

Выходит, Толик еще и женщин Денису подгоняет. Интересно, что еще известно "всему клубу"? Глядишь, проходящие мимо люди скоро начнут тыкать в меня пальцем: "Смотри, он в Kook ходит и с педиками общается!". А крашеные мальчики станут, как родного, обнимать за плечи, или того хуже - за талию. Плохо жить в городе, где каждый друг друга знает.

- Кроме того, Денис так стильно одевается только благодаря Саше. Тот разрабатывает и шьет для него эксклюзивные наряды, чтобы этот придурок потом дефилировал в них. Он многое делает ради него. По-твоему это не любовь?

Я неопределенно качнул головой.

- Пойми же наконец, - не выдержал Жорж, - он прощает ему все. Абсолютно все! А тот не ценит ни-че-го. Думаешь, Саше его задница нужна? Так я же тебе говорил - он кого угодно может поманить пальцем, все к нему с радостью прибегут. А Денис... ну его в жопу!

Пожалуй, там ему самое место.

- Хорошо. Спасибо за информацию, - я поспешно поднялся из-за стола, так как не хотел стать свидетелем надвигающейся истерики. - Мне пора.

Кивнув, Жора повесил голову, и я вдруг испытал к нему настоящую жалость. Видно, что у человека серьезные проблемы - можно сказать, на лице написаны. А он все равно согласился встретиться, не пожалел времени.

- Послушай, - обратился я к нему, - у тебя какие-то проблемы?

- С чего ты взял?

- Да выглядишь как-то неважно.

Впервые за время нашего разговора лицо Жоры посветлело. Он вяло усмехнулся:

- Спасибо, что поинтересовался, а то меня уже давно никто об этом не спрашивал. Я, конечно, понимаю, ты из вежливости, но все равно спасибо.

- Постой, что значит из вежливости? Я же...

- Hе надо, Паша. Только не порти момент, а не то я снова начну хорошо думать о людях, - глухо произнес он.

Hе успел я спросить, что он имел в виду, как лицо Жоры обрело былую жесткость и самоуверенность.