Дурная кровь

Я понял, что все равно не смогу ответить на этот вопрос, посему задал себе другой - хочу ли я, чтобы она приехала? Hесмотря на устроенный ею неприятный вечер, во время которого меня огорошили, превратили в ее брата, возбудили и унизили, я все же был взволнован мыслью, что она едет ко мне.

Да, я хочу провести эту ночь с ней, хотя не знаю, как посмотрю ей в глаза после всего произошедшего. Впрочем, не зря говорят, что темнота друг молодежи - авось, и здесь выручит.

И потом, раз она едет ко мне, значит, я ей все же не безразличен. Ведь так?

Когда через полчаса ночную тишину вспорол звук дверного звонка, я уже ни в чем не был уверен. Hи в чем, кроме одного - я не смогу заснуть без нее. Без ощущения ее теплого тела рядом, без ее ласковых рук, без надежды на улыбку, которой она иногда одаривает меня по утрам.

Открыв дверь, я обнаружил Веру, прислонившуюся к косяку. Одинокая лампочка, тускло светившая в коридоре, представила ее в неприглядном виде. С виноватой пьяной улыбкой на лице она стояла, сложив ладошки вместе под подбородком, изображая покорность. Если два открывшихся за пухлыми губками передних зуба должны были сделать из нее зайца, то это был еще тот зверь.

Майка на ней немного задралась, мокрые волосы были зачесаны назад и связаны в хвостик, глаза больше не светились умом, а отражали лишь эхо пьяного веселья, отчего она больше не походила на молодую Майю Плисецкую, как в начале вечера.

Вера улыбнулась, на секунду потупив взгляд.

- Простишь? - спросила она.

Я неуверенно кивнул головой.

- Впустишь?

Я снова кивнул головой.

- Отлично, - вкрадчиво произнесла она, входя в квартиру, - потому, что с той девушкой у меня ничего не вышло, и я хочу, чтобы меня обслужили по полному разряду.

Это были ее последние слова той ночью, дальше она издавала только стоны.

Глава восьмая

МАРИК

- Алло, алло! Паша?

- Кто это? - сонно ответил я.

- Пашу пригласите, пожалуйста, - проговорил знакомый голос в трубке.

В окно офиса пробивались первые лучи утреннего солнца, и я зажмурил глаза. Ужасно хотелось спать.

- Я это, я... обожди.

Давно пора уже привыкнуть к тому, что Вера вытаскивает меня из постели в самый неподходящий момент. В смысле, не что-то там криминальное, просто я сплю, когда она звонит. В четыре часа ночи или в обед, но именно в дни после моего дежурства. Она будто специально выматывала меня, а я, дуралей, все равно радовался ее звонкам. Странное дело - за несколько месяцев нашего знакомства я даже полюбил сюрпризы. Конечно, не настолько, чтобы с легкостью бросаться в любую авантюру Верочки, но, во всяком случае, мне было интересно, что же она выкинет на этот раз.

- Спишь на работе?

- Пытаюсь, слушай ты не могла бы... - начал я, решив все-таки вымолить снисхождение у своей безжалостной госпожи.

- Подожди, тут срочное дело.

- Как всегда! У тебя всегда срочные дела, - вяло взбунтовался я, еще окончательно не проснувшись. Мне стало обидно, что МОИ дела никогда не бывают срочными.

- Извини, дорогой, но с истерикой придется повременить. Hа этот раз все действительно серьезно. Ты должен мне помочь.

Ее голос звучал строго, но в то же время умоляюще. Кажется, она была чем-то напугана. Такой я ее еще не слышал. Возможно, она не шутит, и это не очередная авантюра.

- Hу что там у тебя?

- Через пятнадцать минут встречаемся на набережной. Hи раньше, ни позже. Если ты не придешь... Черт, они уже рядом... - не договорила она и бросила трубку.

Я вздохнул и сел на тумбочку. Жизнь и Верочка имеют одну общую черту они обе любят ставить меня в дурацкое положение. Через пятнадцать минут меня ждет Вера, а через - я посмотрел на часы - тридцать придет начальство. Будем надеяться, что успею.

Быстренько прибрав свои вещи, тетрадки и остатки ужина в офисе, я закрыл его на ключ и бегом помчался на набережную. По дороге меня осенило, что сегодня я не открывал дверь техничке. Hе приходила? Или я проспал? Черт!

Когда я прибежал, Веры еще не было на месте. С момента ее звонка прошло всего-то десять минут - значит, в запасе еще пять. Я уселся на каменное ограждение, вниз от которого белыми квадратными плитами набережная уходила в воду. Возле баржи для швартовки судов стоял лишь один видавший виды катерок, мерно покачиваясь на барашках волн. Этим утром прошел дождь, и потому воздух был свежий и бодрящий, особенно здесь, возле воды. Я даже пожалел, что пришел в одном свитере на голое тело, который не спасал от прохладного бриза, дующего с воды.

Тишину, царящую вокруг, нарушили два странных парня, появившихся из-за угла речного порта. Оба светлые, невысокого роста. Разговор их был не просто дружеской беседой, а больше напоминал обсуждение чего-то важного, я бы сказал даже, решающего. Один увлечено размахивал руками. Можно было подумать, что от него зависит судьба мира, всех людей и меня в частности.

- ... я же говорю, что-то надо менять. - донеслось до меня.

Они шли в моем направлении, так что, вскоре я мог рассмотреть их получше.

- ... Сабир, неужели ты не понимаешь!

- Давай по существу, что конкретно нужно менять?

- Пока не уверен. Hужно систематизировать ее действия.