Дурная кровь

Мы заняли переговорную на пятом этаже. Кинг и Диарборн с первой секунды задали тон встречи, достав диктофоны и поставив их с двух сторон стола. Послание было яснее некуда: они рассматривали эту встречу как опрос сторон для будущего судебного разбирательства.

По требованию Трауба две недели назад я отправил новый предварительный список из восьмидесяти конкретных вопросов. Кинг открыла встречу словами, что они пришли, чтобы опровергнуть «ложные предположения», которые содержатся в этих вопросах. Затем она перешла в атаку.

«Для нас очевидно, что один из ваших ключевых источников — молодой человек по имени Тайлер Шульц», — сказала она, пристально глядя мне в глаза.

Это явно был заранее продуманный первый залп, призванный с ходу смутить меня. Я сохранил непроницаемое выражение лица и промолчал. Они могли сколько угодно подозревать Тайлера, но я не собирался обманывать его доверие и давать им подтверждение, которого они так добивались. Тогда она продолжила говорить о молодости и чрезвычайно низкой квалификации Тайлера и о том, что источниками у меня могут быть только желающие отомстить компании бывшие сотрудники, чьи свидетельства были столь же ненадежны.

Майк прервал ее тираду.

«Мы не собираемся раскрывать свои источники, и “Теранос” не следует делать предположения относительно личностей этих людей», — сказал он вежливо, но твердо.

В беседу включился Бойз, явно изображая доброго полицейского после злого полицейского Кинг.

«Мы только хотим детально разобрать все вопросы, шаг за шагом, чтобы стало понятно, что никакого предмета для сенсационного расследования тут нет», — медленно проговорил семидесятилетний суперюрист. Со своими густыми бровями и редеющими седыми волосами он чем-то напоминал дедушку, пытавшегося помирить ссорившихся внуков.

Я предложил перейти к разбору подготовленных мной вопросов, но не успел зачитать и первой строки, как Хизер Кинг снова агрессивно перебила меня:

«Мы не даем согласие на публикацию сведений, являющихся коммерческой тайной нашей компании».

Встреча не успела толком начаться, а уже стало ясно, что основной стратегией она избрала попытки запугать. Я решил сразу показать ей, что с нами это не сработает.

«А мы не даем согласие на нарушение наших прав журналистов», — резко ответил я.

Моя реплика возымела действие, и Кинг несколько успокоилась. Мы перешли к вопросам, полагая, что отвечать на них будет Дэниел Янг, как единственный официальный представитель «Теранос» на встрече. Однако скоро мы снова вернулись в режим конфликта.

Янг признал, что в собственности «Теранос» были коммерческие анализаторы крови, которые, однако, по его словам, использовались исключительно в сравнительных целях, а не для обработки образцов пациентов. Тогда я спросил, были ли среди этих анализаторов приборы Siemens ADVIA, Янг отвечать отказался, ссылаясь на коммерческую тайну. Тогда я уточнил, обрабатывались ли на приборах Siemens ADVIA образцы крови из пальца, с применением специального протокола разведения. Янг снова сказал, что это коммерческая тайна, но добавил, что разведение образцов крови — стандартная практика в лабораторных анализах.

После этого мы начали ходить по кругу. Я сказал Янгу, что на ответах на эти вопросы строилась вся моя история. Если они не собирались отвечать, зачем вообще было приходить? Бойз ответил, что они очень хотят помочь, но не могут раскрывать методы работы компании лицам, не подписавшим соглашения о неразглашении. По его словам, Quest и LabCorp отчаянно хотели узнать секреты этих методов — любым способом, вплоть до промышленного шпионажа.

По мере того как я продолжал требовать более конкретных ответов, Бойз начинал злиться. Из доброго дедушки он внезапно превратился в рычащего и скалящего зубы медведя-гризли. Вот он, настоящий Дэвид Бойз, которого так боялись те, кому не посчастливилось противостоять ему в суде, подумал я про себя. Бойз сделал выпад на тему моих журналистских навыков и методов, сказав, что я принялся задавать врачам вопросы, сформулированные таким образом, что любой ответ на них причинял ущерб репутации «Теранос». Между нами завязалась перепалка, мы перекидывались злобными взглядами.

Джей Конти попытался разрядить ситуацию, но уже через несколько реплик сам оказался втянут в спор с Кинг и Бриллом — их аргументы в какой-то момент начали скатываться в полный абсурд.

«Знаете, вас послушать, так вы потребуете от нас формулу “Кока-колы”, чтобы мы убедили вас, что в ней нет мышьяка», — сказала Кинг.

«Какая еще формула, никому она тут не нужна!» — раздраженно ответил Джей.

Спор на тему того, что считать, а что не считать коммерческой тайной, продолжился. Я спросил, как может считаться коммерческой тайной процедура, которую «Теранос» выполяет на анализаторах чужого производства, доступных в открытой продаже? Брилл неубедительно возразил, что я упрощаю и ситуация сложнее.

Мы вернулись к вопросам на тему «Эдисона». Сколько анализов выполнялось на этих приборах? Мне ответили, что и это коммерческая тайна. Ощущение спектакля в театре абсурда усилилось.