Дурная кровь

– Вы проницательны, Джети, - мягким тоном, от которого по телу прошел рой мурашек, произнес Клауд, - его осматривали многие из ваших коллег. Но никто так и не смог понять, как ему помочь.

К сожалению, вопреки убеждению многих, целители не могли вылечить всех, это нам объяснили сразу же, еще на первом году обучения. Нужно бороться до конца, испробовать все средства, но и уметь отпустить, когда, придет время.

– Мои коллеги смогли сохранить свои жизни? – я напряглась. Меня одолевало нетерпение и предчувствия, однако было бы глупо приблизиться к цели и за шаг до нее так глупо умереть.

– Они живы, здоровы, стали намного богаче. Хотя и не помнят несколько дней из своей жизни, - Пес наблюдал за моей реакцией. Остро, пронизывающе отслеживал малейшее изменение в тоне и выражении лица.

– Я никогда вам не позволю копаться в моей голове, - теперь, когда цель почти достигнута и, возможно, совсем скоро я найду того, кого искала… Клауда нельзя пускать в мое сознание, это будет катастрофа.

– Неужели у такой молоденькой ильзы есть что скрывать? - сыронизировал Пес, однако его взгляд стал сосредоточенным. В нем вспыхнуло подозрение.

– Есть, и вы прекрасно об этом знаете. Я не могу работать с пациентом, думая о том, что моя помощь лишит меня части воспоминаний, и, возможно, подвергнет опасности. Клауд, вы надежный человек и спасли мне жизнь, но есть то, на что я никогда не пойду.

– Вы мне настолько не доверяете? – с каким-то болезненным удовлетворением Клауд продолжал задавать мне неудобные вопросы. Вопросы, на которые бы я предпочла вообще не отвечать.

– Как и вы мне. Когда я завершала обучение, каждый из нас давал клятву Всевидящим о том, что его долг будет превыше собственной жизни. И я намерена следовать клятве до конца. Если вам этого мало, значит, даже копание в моей памяти не сможет этого изменить. Человек нуждается в помощи, так позвольте ему помочь. Я могу дать клятву в том, что никогда и никому не расскажу о его существовании.

– Что вы скрываете, Джети? - несколько секунд Клауд в упор рассматривал меня. Он находился так близко, к тому же, он упрямо называл меня по имени, вместо обезличенно-вежливого «ильза». Это несколько смущало. По правилам я должна была бы давно пресечь подобную наглость. Но, почему-то не находила в себе силы это сделать.

– Вас это ни в коей мере не касается.

– Хорошо, я понимаю ваши опасения, и готов поверить клятве, что вы мне дадите. И если вы ее нарушите, вас покарают не боги, вас покараю я.

Он оказался слишком близко от меня, и его последние слова заставили похолодеть. Я выдержала его напряженный пугающий взгляд, стараясь ничем себя не выдать.

– Вы будете хранить мою тайну, а я буду хранить вашу, - почти шепнул он мне.

Я удивленно приподняла бровь, ожидая продолжения.

– Заброшенный грузовой отсек, вы в окружении врагов, напуганная, но не сломленная. Остальным не хватило нескольких секунд, чтобы увидеть и понять. Я вошел первым. Вы не просто целитель. Вам подчиняется сила боевых клинков.

Я молчала, Клауд же не дождавшись от меня никакой реакции, продолжал:

– Такая сила большая редкость. Когда-то ее могли использовать лишь рыцари Ордена равных. Ордена, который был предан собственным адептом. С тех пор очень мало тех, кто рождается с ней. И большую часть несчастных находят в раннем детстве. У них нет шансов. Как не было их у каждого из нас.

– И теперь, когда вы знаете о том, что во мне эта сила… Чего вы хотите, Клауд, скажите.

Чего мне ожидать от этого непонятного, порой, пугающего, холодного, подавляющего меня человека? Если ему действительно нужна моя помощь с пациентом, достаточно будет, лишь пригрозить разоблачением. И я соглашусь на многое, у меня не будет другого выхода. Чтобы никто не узнал правды. А если появится шанс бежать? И оставить маму одну! Ей тут же предъявят обвинение в супружеской неверности, и отчим с радостью будет участвовать в ее гонении, легко забыв о том, как много полезного дал ему этот брак, и даже то, что он прекрасно знал о ее положении до свадьбы и об их договоре.

– Я ничего и никогда не потребую от вас взамен, клянусь, - грубовато отрезал Клауд, словно уязвленный одним моим предположением. Его глаза сузились, в них промелькнул гнев.

– Стало быть, вопрос о копании в моей голове отпадает сам собой? – уточнила я, почему-то поверив в то, что он не станет использовать мою тайну против меня. Скорее, расправится просто и быстро, одним ударом. Если решит, что я могу представлять угрозу.

– Не разочаруйте меня, Джети. Я умею быть благодарным. Но никогда не прощу предательства.

– Я не поняла, вы мне угрожаете, или все же, просите о помощи? – я резко встала, заставив Клауда последовать за мной.

– Я прошу вас, не вынуждайте меня быть с вами жестоким, - тихо, почти на грани слышимости, произнес он.

Я промолчала, потому что не знала, что ответить. Отступить я уже не могла, так же как и раскрыть себя. Было невыносимо знать, что постепенно, шаг за шагом я загоняю себя в тупик.