Дурная кровь

Я вспомнила тот вечер, близость Даэля, его тепло, внимание. Наш первый поцелуй и кольцо, которое могло бы осчастливить любую девушку. Но почему-то досталось именно мне. Тогда казалось, что счастливее меня нет никого. А Корр стоял рядом и с загадочной улыбкой наблюдал за моей реакцией. Изучал, анализировал, словно складывал какую-то сложную мозаику, которая, к несчастью, оказалась моей жизнью. А потом поцеловал. Впервые в жизни я сдалась и не пыталась вырваться или как-то по-иному дать понять, что не желаю его. Напротив, я ответила на поцелуй, а после... Прикосновения эфета сделались вовсе нескромными. Он касался меня, но в этих прикосновениях не было любви или страсти. В них была жажда, вызов, борьба с самим собой. А еще злость, и в какой-то момент, я поняла, что все эти чувства направлены на меня. Это я та самая, что заставила неприступного и пугающего Палача отступить от собственных принципов и сблизиться с кем-то настолько чуждым ему по нраву, чтобы предложить соединить две жизни в одну. Мне вдруг вспомнились все его визиты и осторожные попытки выяснить все, что произошло в заброшенном особняке.

– Думаю, он еще тогда догадался про нас с тобой. И то, почему, а, главное, как я умер. Просто не мог в это поверить. А может, и правда влюбился. Ты ведь у меня замечательная, Джети.

– Джети, любимая, что ты себе надумала? – в унисон моему внутреннему Кошмару заговорил эфет.

– Замолчите! – почти прошипела я от злости и боли, разрывавшей голову, - замолчите, оба!

***

– Манфред! Что с тобой? – Клауд бросился к учителю, который мгновение назад резко побледнел и покачнулся.

– Странно, резкая боль в сердце, и внезапно все прошло, - мужчина перевел дыхание и облокотился о стену.

– Ты еще не оправился от яда, тебе было рано лететь, - привычно повторил ученик.

– Нет, я знаю, что должен быть там. Не понимаю, почему. Возможно, мое присутствие как-то поможет твоей женщине.

– Она не моя женщина, - хмуро возразил Клауд, отведя взгляд.

– Твоя. Поэтому и бесишься, - усмехнулся Манфред, - сколько еще добираться?

– Несколько часов. Тебе бы отдохнуть.

– Я полон сил, и готов их куда-нибудь применить.

***

– Джети! – тишина, воцарившаяся после моего эмоционального взрыва угнетала, и, видимо эфет первый решил ее нарушить, - что с тобой?

– Со мной? – с удивлением отметила, как в голосе появились истеричные нотки, которые я уже не контролировала, - я в порядке. Просто устала.

Легче было признаться в собственной слабости, чем в том, что схожу с ума.

– Джети, ты должна успокоиться. Я помогу, верь мне, - голос эфета звучал тихо и вкрадчиво, словно он говорит с норовистым ррвахом… или сумасшедшей.

– Ты не сможешь помочь, - почти сдалась, почти готова открыться. Меня уже не пугала боль, но моя реакция на нее могла бы вызвать ненужные вопросы. Но если дело касалось даже не моей жизни. А того, кто успел стать мне за это время таким дорогим… Я должна попытаться.

– Не могу это контролировать. Оно сводит с ума, - выдавила я, не замечая, как плачу в объятиях Корра, что он крепко прижимает меня к себе и говорит что-то успокаивающее.

Внезапно я застонала от резкой невыносимой боли. Если это то, что я думаю, раньше было не так. Я присутствовала при двух маминых родах и никогда такого не испытывала.

– Мама, - вскрикнула я, с силой высвобождаясь из объятий Корра, - мне кажется, начались роды.

И больше ни на кого не обращая внимание, подхватив неудобный подол платья, побежала в дом. Миновав бальный зал, добралась до лестницы и буквально взлетела по ступенькам. Где-то на середине пути поняла, что уже не одна, и меня сопровождает невольный охранник.

– Ты забыла, все Псы разбираются в медицине. Вместе точно справимся, - ободряюще подмигнул он мне. – Это ведь то, о чем я думаю?

– Вероятно, - по дороге снова скрутило от боли, и Хок почти дотащил меня до маминых покоев. Дверь была открыта, но меня это не насторожило. Я не поняла сразу что происходит. А потом уже даже не старалась понять.

Мама лежала на полу, на боку, поджав колени и придерживая руками живот. Я упала рядом с ней и осторожно перевернула ее на спину, ожидая чего угодно, только не огромной раны из которой хлестала кровь.

– О, Всевидящие, - все, что я успела произнести. А дальше на смену дочери пришел целитель. Отстраненно изучила повреждения, ужасаясь глубокой ране на животе. Если бы мама не была беременна, она бы справилась, она бы смогла себя исцелить. Но из-за ребенка ситуация усложнялась.

– Хок! Мне нужен медэкс. Срочно!

Готовый аппарат находился в соседней комнате и ждал своего часа. Как же я надеялась, что в этот раз он не пригодится!

Их сердца еще бились. Еще был шанс, совсем крохотный.

Доверившись Хоку и надеясь на то, что он знает, что делать, я, будто с разбегу нырнула к черте, пытаясь задержать и остановить их. Их обоих.

На той стороне было сумрачно. Дул сильный ветер, который, однако, не смог разогнать белесый туман. Я шла сквозь него, невольно выставив вперед руки, пытаясь рассмотреть, что впереди.

Она была там, у самой черты. Держала на руках ребенка и смотрела на меня пустым, ничего не выражающимся взглядом.