Дурная кровь (Павел Веласкес-2)

Путь от проданного кондо до мэрии он проделал за десять минут, из них шесть искал, где бы поставить байк — стоянки полиция закрыла, а соседние улицы были заставлены офисным транспортом. Наконец Павел приткнул мотоцикл возле небольшого ресторанчика. Хозяин ресторана наблюдал за ним с недовольным видом, пришлось купить кофе. Так, с бумажным стаканом, он и вошёл в зал для совещаний мэрии Сидаже Фундо.

— Сеньор Веласкес, — моложавая дама в очках без диоптрий, с радужной плёнкой виртуального экрана, пожала ему руку, — господин мэр не может лично вас принять, но завтра он будет счастлив вручить награду достойному гражданину Сегунды.

— Мне? — уточнил Павел.

Работницу мэрии так просто смутить не удалось, она посмеялась шутке, заставила подписать документы, тут же продемонстрировала медаль, которую Павлу вручат, и траурную ленточку, которую он должен будет надеть.

— Вы правильно сделали, что согласились, сеньор, — сказала она, глядя, как Веласкес прикладывает палец к экрану. — Ваш статус от этого не изменится, а вот срок, на который его дали, может значительно уменьшиться. Лояльность к власти — очень ценный ресурс.

— Экскомьюникадо, да? — уточнил Павел. — Что это слово означает — я так до конца и не понял.

— Когда-то так называли отлучённых от церкви, особо упрямых сжигали. Но, надеюсь, с вами до этого не дойдёт.

Женщина холодно улыбнулась, ей наверняка было далеко за пятьдесят, выглядела она отлично, гладкое, без морщин, лицо, пухлые губы, высокие скулы, подтянутая фигура, коротко подстриженные волосы, и вместе с тем жизненный опыт в глазах. И полное безразличие к собеседнику. На руке у помощницы мэра тускло блестел браслет, такой же, как у Веласкеса.

— Вы и мисс Пайпер споёте «Аве Мария», сеньор, если вы не уверены в собственном голосе, просто открывайте рот, наш оператор наложит звук. Большинство из погибших были последователями католической Церкви нового начала, мы отдаём дань памяти этим людям на седьмой день. У вас есть костюм? Не надевайте его, вот так, в свободной одежде, вы будете одним из избирателей, а не одним из нас, это придаст церемонии неформальный характер. И ещё вот здесь и здесь. Всё, сеньор, завтра в середине второй трети мы вас ждём, пропуск уже в вашем комме. Ведите себя естественно, не выставляйтесь напоказ, но и не жмитесь позади.

— А как же напутствие от старшего товарища младшему? — Павел кивнул на браслет. — Что-нибудь пафосное и глубокомысленное.

В глазах женщины промелькнуло что-то человеческое и тут же исчезло.

— Со временем, — сказала она, — вы поймёте, что важно не украшение, а то, кто его носит. И чем раньше это произойдёт, тем лучше для вас. Такое напутствие подойдёт?

— Вполне, — улыбнулся Веласкес.

Когда он вернулся домой, Волковой там не было. Ни в комнате, ни у бассейна, сеньора Гименес, поджав губы, сказала, что драная кошка, которую Павел приволок в кондо, успела поругаться с семьёй, жившей через блок, нагрубила уборщице и куда-то уехала. И теперь Мелани Уоттерс в расстроенных чувствах собирается потребовать у управляющего прибавки, а совет жильцов не может себе этого позволить.

Веласкес сказал, что и он, и его гостья уедут отсюда при первой же возможности, скорее всего — уже через несколько дней. Потом он пообещал сеньоре Гименес то же самое, и следом — поклялся всеми святыми, оставил пластину в сто реалов для миссис Уоттерс, и согласился, что до отъезда его апартаменты убирать никто не будет.

— Кто не умеет быть вежливым, живёт в грязи, — веско сказала старушка.

Павел спорить не стал — сегодняшний день прямо-таки изобиловал философскими изречениями, и отправился в грязную конуру. Одна спальня была отдана скандальному детективу, вторую оккупировал Лю и ни в какую не хотел слезать с кровати, неубранная посуда на террасе и следы грязных подошв Веласкесу не понравились. Отсутствие микроавтобуса — тоже. Он заказал в магазине робота-уборщика, согласился оплатить срочную доставку и отправился в бар на улице Светлячков.

Запись, полученную от Рафаэля, этим утром он просмотрел два раза, и каждый раз его что-то цепляло, но вот что, глаз уловить не мог.

— Серхио, — он уселся за стойку, — подвал свободен?

Слегка заторможенный мулат, с прямым носом и копной чёрных кудряшек, работал на Карпова много лет, но находился на такой низкой ступени организации, что про смену боссов даже и не слышал. Этот бар принадлежал одному из братьев Войцеха, хозяина казино в церковной пристройке, прибыли никакой не приносил, зато в подвале была оборудована комната, отлично защищённая от прослушивания, помесь клетки Фарадея с банковским хранилищем. Именно ради этой комнаты бар, собственно, и строился, здесь осматривали защищённые контейнеры, которые нельзя было вскрывать в обычных местах. Бизнес разбился о жадность, брат Войцеха хотел получать долю от каждой сделки, его подстрелили, хоть и не до смерти, и с тех пор подвалом мало кто пользовался.