Дурная кровь (редакция 2003 г)

Вернувшись, мы обнаружили за столиком только Веру и Питера. Элтон и Славик, не дождавшись нас, ушли танцевать. Питер предложил мне потанцевать с ним, но я отказался, сославшись на то, что мне пора домой, так как завтра у меня с утра первая пара. Пока мы прощались, Жорж не спускал с меня глаз. Я же, напротив, не мог смотреть на него, все еще испытывая злость и смущенье. На прощанье он снова пожал мне руку, и я почувствовал, что в ней что-то есть.

Только в маршрутке, сидя рядом с Верой, я разжал кулак и обнаружил в нем свернутый клочок бумаги, на котором был нацарапан телефон Жоржа.

– Ну и как тебе эта компания? – голос Веры вывел меня из задумчивости.

– Парни, как парни. Можно поговорить, – осторожно ответил я.

– Ненавижу педиков, – холодно бросила она.

Если бы Вера не отвернулась при этом к окну, я бы не придал ее словам особого значения. Обычно она всегда все говорила, глядя прямо в глаза, сейчас же она была не способна на это. Почему?

– Неужели? – поинтересовался я. – А кто меня тогда в «Kook» затащил? Уж не ты ли, лесбиянка моя?

Вера резко повернула голову в мою сторону. Я видел, что она готова сказать что-то весьма едкое в мой адрес, но в последний момент сдержалась, и снова уставилась в окно.

Я ничего не понимал. Ведь я прошел ее тест. Неужели это так испортило ей настроение? Может, она хотела, чтобы я, напротив, завалил его? Устроил бы ей истерику в туалете, дал бы выход своим истинным чувствам?

Хочешь, не хочешь, решил я, а с Денисом обсудить все это придется. Я повернулся к своему окну и уставился на затихший город.

Проснулся я примерно через час после того, как мы с Верой улеглись спать. У меня снова была эрекция, а горячее тело Веры, лежащее рядом, только усиливало возбуждение. Стараясь не разбудить ее раньше времени, я начал с ласк.

Мои поцелуи порхали по ее телу словно бабочки, а пальцы теребили довольно быстро набухшую точку между ее ног. Я и не почувствовал, когда именно она проснулась, однако подергивания тела, прерывистое дыхание и едва различимый шепот говорили о том, что Вера уже не спит.

Через какое-то время ее руки сомкнулись у меня за спиной и потянули на себя. Я оказался сверху, и ее пальцы, не теряя ни секунды, помогли мне войти в нее. Невыразимо сладкие жар и влага – единственное, что я ощущал в сплетении наших тел.

В самый ответственный момент она прошептала, подражая Жоржу:

– Я думал, что тебя нужно очень мягко инициировать. Я думал, что тебе понравится.

И я представил его в моей кровати, подо мной, с закинутыми мне на плечи ногами. Естественно, ни о каком сексе дальше и речи быть не могло.

– Да пошла ты! – не выдержал я и улегся на свою половину кровати.

Из всего, что произошло за сегодняшний вечер, последнее все же было самым обидным. Я ощутил, как давно забытая злость на Веру возрождается во мне, и на этот раз она не желала отступать.

Глава двадцать третья

Пища для размышлений

«Середина марта. Морозы, свирепствовавшие всю зиму, отступили. На смену им пришел промозглый, готовый разразиться весной переходный сезон. Градусник постоянно колеблется в своем мнении относительно погоды и то и дело норовит дотянуться до нуля. Он вселяет в меня надежду на скорое пробуждение жизни, чувств и ослабленных холодом зимней спячки отношений. На улице стало значительно теплее, однако снег тяжелым покрывалом все еще лежит на тротуарах и пока не собирается сдаваться».

Мой верный дневник всегда со мной. Я стою на тротуаре неподалеку от Буфф-сада и в раздумье перелистываю потрепанные страницы общей тетради. Занятия кончились полтора часа назад, я уже успел забежать к родителям и перекусить.

За спиной раздается хриплый визг клаксона, и я оборачиваюсь.

– Але! Склифосовский, – весело кричит Толик, высовываясь из окна своей девятки. – Бросай сигарету и поехали.

Растерянно кивнув ему в ответ, я затягиваюсь напоследок и сажусь внутрь.

– Ну, чё там у тебя?

– Что? – переспрашиваю я.

– Чё случилось, говорю. Не просто так ведь звонил.

Я задумываюсь на секунду, вспоминая события прошедших двух недель. Наша с Верой жизнь, быт, секс, общение, недавний поход в гей-клуб, Жорж, Верино презрение и насмешки, снова быт, снова общение. Дальше все как в тумане. С каждым днем между нами все меньше понимания.

– Хотя ладно, – говорит Толик, не дав мне ответить, – ща до сауны доберемся, там сразу и мне, и Дёньке все расскажешь.

Не считая заезда в близлежащий киоск, до работы Толика мы добирались меньше минуты. Хотя могли бы и пешком пройтись – место назначения находилось совсем рядом, в двухстах метрах вниз по улице.

Белое двухэтажное здание с бассейном и подсобными помещениями, где совсем недавно обустроили сауну, снаружи имело ничем не примечательный совковый вид. Точно такой же, как в те далекие времена, когда меня здесь учили плавать. Но как только мы зашли внутрь, я тотчас избавился от обманчивого первого впечатления. Похоже, здесь крутились немалые деньги.