Дурная кровь (редакция 2003 г)

Я отчаянно замотал головой, отказываясь верить ее словам.

– Да, Паша. Я спала с ним, – глухо произнесла она и, криво усмехнувшись, добавила: – Если это, конечно, можно назвать пересыпом.

В моем животе вспорхнули миллионы ледяных бабочек и тут же разлетелись в разные стороны. Ноги заныли, словно от дикой усталости, а сердце начало неровно выстукивать. Даже голова закружилась.

– Он тебя изнасиловал?

– Изнасиловал? Почему сразу… – она бросила на меня растерянный взгляд. – Хотя да, может и… но, понимаешь, все дело в том… в том, что отчасти я и сама пошла на это.

– Сама? Нет, Вера, этого не может быть!

Она смотрела на меня с сожалением и, как мне казалось, даже с испугом.

– Прости, Паша… – начала было она, но сморщилась и отвернулась. – Он приставал ко мне, и вначале я честно отбивалась. Но что могла сделать одна против взрослого мужчины, который уже все решил. Я даже успокоила себя мыслью, что так будет… куда убедительнее. Понимаешь? Иногда лучше сделать раз и наверняка, чем после идти на новые жертвы.

Я отказывался верить в это. Я не мог представить себе, что тихий, почти всегда пьяненький Андрей Юрьевич изнасиловал девушку, которую я люблю. Но до недавнего времени я много чего не мог себе представить.

– Пока все это происходило, я старалась не смотреть в окно. Там стоял мой знакомый, которого я попросила щелкнуть несколько снимков. Ни он, ни я не были готовы к тому, что произошло. Но он все сделал, как я просила.

Пока мой шеф спал, она отправилась к своему другу Алику, работавшему в милиции, и написала заявление. Он помог ей пройти осмотр и сдать необходимые анализы, которые подкрепляли более чем серьезный компромат на моего шефа.

– Сейчас это заявление лежит у него в столе, тебе нужно только позвонить, и он пустит бумагу в дело или же, наоборот, зарубит. Но сначала поговори со своим боссом. Предложи простой обмен – уверяю, он отстанет от тебя, и ты заберешь мое заявление. Обязательно скажи, что помимо заявления у тебя есть фотографии, которые его жена найдет весьма интересными.

Перед глазами у меня все плыло, голова ежесекундно разрывалась на тысячи кусочков. Я чувствовал себя раздавленным, убитым.

– Вот так, Паша, – вздохнула она и, не дожидаясь моих слов, торопливо вышла в прихожую.

Я последовал за ней и увидел, что она одевается. Да, наверное, лучше будет, если она оставит меня одного на какое-то время.

– Как ты могла пойти на это? – в моем голосе смешались горечь, презрение и ужас.

– Пойми, так лучше всего. От обычного обвинения много не добьешься, а вот с фотографиями он не отвертится.

Она говорила, не смея поднять глаза, вместо этого предпочитая возиться с обувью.

– Да даже если бы и так. Почему ты со мной не посоветовалась? Мы бы придумали что-нибудь другое.

– Не обманывай себя, Паша, не придумали бы. Надежнее решения я не видела, ты бы тоже не нашел. Так мы бы и сидели, пока беда не грянула.

– Беда уже грянула, – глухо произнес я.

– Да почему! Я ведь… ну как же, – сбивчиво начала она, но в бессилии махнула рукой. – Да пойми, же ты наконец. Я ведь это сделала для тебя, чтобы помочь тебе. Твой потный босс мне и даром не нужен!

Она уже обулась, поднялась, и на ее глазах опять были слезы. Она по-прежнему смотрела куда-то в пол, в стену, только не на меня.

– Это ничего не меняет.

Мне хотелось умереть. Забыть себя, ее, всю эту историю, раствориться в эфире навсегда.

– Этот секс… Паша, пойми… даже не секс вовсе. Механизм, физиология – все только из-за крайней необходимости. Такой он для меня ничего не значит. Почему он значит что-то для тебя? Скажи, почему?

Мне было противно слушать Веру, но еще противней было быть собой – ведь это с моей подачи все завертелось. Хоть тест и был придуман Денисом, но именно я принял окончательное решение – не надо обманывать себя хотя бы в этом. Она пытается оправдать собственное бессилие жертвой во благое дело. Но никакого благого дела не было, и ее жертва оказалась никому не нужной. И в этом моя вина.

Меньше всего на свете я хотел открыться ей сейчас, рассказать о своих чувствах, о своей любви. Большего всего я хотел, чтобы она узнала правду. Но только не от меня, нет.

Вера еще какое-то время стояла, застыв в ожидании ответа. Не получив его, она вздохнула, накинула пальто и притянула меня к себе. Ее растекшаяся тушь размазалась по моим щекам, но в тот момент я чувствовал лишь ее горячие медовые губы. И еще сердце, колотившееся в ее груди.

– Я ухожу, – наконец, произнесла она.

– Куда?

– Не знаю. Мне нужно разобраться в себе, – шмыгнув носом, ответила она. – Мы с тобой слишком далеко зашли, Паша, и теперь даже я не знаю, что делать дальше. Я ведь тоже не рассчитывала, что все так затянется.

– Ты прощаешься со мной?

Теперь мне стало страшно по другой причине.

– Пока да, – впервые за этот вечер она счастливо улыбнулась, – но через какое-то время я вернусь. Дождись меня, обязательно дождись.

С этими словами она покинула мою квартиру. Несколько секунд я стоял на месте, пытаясь все переварить, но затем стряхнул оцепенение и выбежал на площадку.