Дурная кровь (СИ)

— Тера, ты только не пугайся. Все будет хорошо. Я вытащу нас отсюда.

— Отсюда? — спрашиваю я.

— Я потерял контроль, он нас запер с той стороны.

— Запер здесь? — переспрашиваю, но не могу понять свои ощущения.

— Да, но все будет хорошо. Я тебе обещаю, нас обязательно найдут.

Он стискивает мою талию, тесно прижимая меня к себе, целует в макушку.

— Ты помнишь, песенку? — шепчет он, отклоняясь от меня и поднимая меня за подбородок.

— Если бы у меня была большая собака, — поёт он, улыбаясь, — я бы подарил ее тебе, пусть она охраняет тебя. Охраняет твой сон, когда рядом не будет меня.

— Ну же, подпевай наш припев? Давай же, малышка, как в детстве. Не плачь.

Я что, плачу?

Поднимаю ладонь к своей щеке и провожу по ней пальцами. И правда плачу. Ничего не чувствую. Откуда эти слёзы?

— Чувствуешь, Тера, что ты чувствуешь?

Я мотаю головой из стороны в сторону.

— Ты не можешь так снова с нами поступить, не можешь, Тера.

Он аккуратно высвобождает меня из своих объятий и поднимается на ноги. Разворачивается ко мне спиной и дышит так часто.

— Я наблюдал за тобой … Каждый шаг, каждое слово … Я шёл за тобой. Я хотел вернуть тебя, Тера. Я хотел, чтобы ты простила меня, но я не готов. Я не готов, черт возьми!

Резкое движение вперёд, и его кулак со всей силы впечатывается в бетонную стену.

— Гребаный ад, — кричит он, раз за разом ударяя кулаком, и даже не корчась от боли.

— Картер, — хриплю я.

Он замирает.

— Ты не чувствуешь? Боль не чувствуешь? — спрашиваю тихо.

— Нет, Тера, я просто к ней привык. Когда-то я загибался, но у меня выработался иммунитет. Душевная боль, она куда сильнее. Я думал, что огражу тебя от себя, но получилось совсем наоборот. Я затянул тебя в свою темноту, и ты не выдержала. Ты сломалась, Тера. Я второй раз сломал тебя, и себя вместе с тобой.

— Как это? — спрашиваю я.

Картер медленно оборачивается. Кровь с костяшек капает на пол, но я не знаю, что такое боль.

— Что?

— Боль, как это, чувствовать боль?

Картер в один шаг преодолевает разделяющее нас расстояние и ложится на матрас, прижимая меня к себе. Я не хочу отодвигаться. Нет никакого отторжения, но и притяжения тоже нет.

— Боль, это когда делаешь больно самому дорогому для тебя человеку. Видишь, как ненависть разрезает ее нутро, и не можешь поступить по-другому. Тебя как будто заживо режут изнутри, а ты просто наблюдаешь. Я думал, что делаю правильно, мечтал, что ты будешь счастлива с кем-то другим, и одновременно копал себе яму. Я не могу без тебя, Тера, ты частичка меня. Сколько раз я пытался вырвать тебя из своего сердца, но все тщетно.

Я закрываю глаза, ощущая его горячие ладони на своей талии. Веки настолько тяжелые, что трудно разлепить глаза.

— Спи, тебе нужен отдых, — шепчет он мне в висок.

И я послушно засыпаю. Вот только голос его никуда не пропадает. Картер поёт, я могу вечно его слушать.

— Если бы у нас был пёс, он бы охранял наш дом. Дом, в котором будем лишь только мы. Если бы у нас был пёс.

Картер.

Тера сладко спит, и я мог бы лежать с ней бесконечно и охранять ее сон, но мне нужно проверить обстановку. Я поднимаюсь на ноги и заботливо накидываю на неё старый потрёпанный плед. На улице стоит удушающая жара, но в бункере прохладно.

Я продвигаюсь по всему периметру помещения и открываю скрипучую дверь. Туалет со всеми удобствами и ванная, правда ржавая, но всё-таки есть. Я проверяю воду и жду некоторое время, боясь даже пошевелиться. Минуты через две тоненькая струйка всё-таки начинает течь. Выдохнув и растрепав свои волосы, я выхожу в длинную комнату и нахожу ещё одну дверь. Тут царит чистота, два шкафа на стене и большой дубовый стол. Я открываю все ящики, но ничего из еды не нахожу. Кровь приливает к лицу моментально и страх заставляет двигаться резче. Отодвигаю последний ящик, уже не веря в чудо, но оно все-таки есть. Четыре банки паштета из куриной печени. Скривившись, я беру в руки рядом лежащий нож и начинаю разрезать банку.

— Черт возьми, — ругаюсь я, так как запах оставляет желать лучшего.

Четыре банки, это очень мало. Если нас не хватятся ближайшую неделю мы умрем от голода. Я должен как-то все рассчитать. В голове мелькают мысли, и я начинаю вспоминать школьную программу. Сколько человек может выжить без еды? В голове пустота, а внутри меня паника. Тера должна жить, она настрадалась очень много. Я должен сделать так, чтобы она протянула больше времени. Нас обязательно найдут. Чертов Эден, этот поганец поплатится за все!

— Картер? — слышу я тонюсенький голосок, и отставив банку в сторону, выхожу из комнаты.

Да так и застываю, открыв рот. Кровь моментально стреляет в пах, когда я вижу полностью обнаженную Теру.

— Что ты делаешь?

— Я хочу почувствовать, хоть что-то, я больше так не могу. Помоги мне, Картер, я хочу быть живой …

31

Выступающие скулы, дерзкий изгиб губ и щетина.

У меня не галлюцинации? Щиплю себя за щеку и пытаюсь понять, почему в моем сне я стою полностью обнаженная перед Картером?

Или это не сон?