Дурная кровь (СИ)

— Проклятье, их будто в аду поджаривали, — прохрипел Бере.

— Тот, что слева — мой агент Зето. Мне теперь будет очень трудно объяснить его жене и двум детям, почему они стали вдовой и сиротами. Он наблюдал за вами и видел, как вы выходили — точнее, выползали из «Тигра и Розы». Успел сообщить по Кристаллу, что видит двух пьяных свиней и собирается следовать за ними. А потом связь прервалась. Мы нашли его труп в переулке в полусотне шагов от кабака, в котором вы так славно нажрались.

— А второй мертвец?

— Господин доктор! — негромко позвал де Кейзер.

Фигура, облаченная в черный бархат, вышла из темного угла морга, шагнула к столам.

— Вы подготовили заключение по второму трупу? — спросил де Кейзер.

— Да, милорд.

— Читайте.

— Неопознанный труп номер четыре, — начал врач, читая по своим записям, — пол женский, раса человеческая, возраст примерно 22–25 лет, рост пять футов четыре дюйма, вес приблизительно 113 имперских фунтов, телосложение нормальное, цвет кожи светлый, волосы темные. Характер повреждений: множественные ожоги правой стороны тела с обугливанием тканей, открытые и закрытые переломы позвоночника, черепа, правой руки и правой ноги, множественные разрывы внутренних органов, динамическая лапароэктомия с выпадением внутренностей. Особые приметы: во-первых, татуировки, выполненные черной краской на задней стороне шеи, левом плече, левой груди, вокруг пупка и на правой щиколотке в виде стилизованных растительных орнаментов и иероглифических символов…

— А во-вторых, разные глаза, — перебил врача Бере.

— Это невозможно установить, сударь, — сказал патологанатом. — Левая часть черепа сильно повреждена динамическим ударом, и левый глаз отсутствует. Что же касается правого глаза, то он зеленый.

— Причина смерти?

— Зето был хорошим боевым магом, — сказал де Кейзер. — На него напали, и одну из злоумышленниц он сумел забрать с собой.

— Вы говорили о второй примете, — напомнил Бере, стараясь не смотреть на изуродованные тела.

— Во-вторых, — врач заглянул в свои записи, — неизвестный труп номер четыре имеет специфическое перкрастовое зубопротезирование.

— Что это значит?

— Эта красотка имела клыки из перкраста, магического материала, по твердости соперничающего с алмазом. Кроме того, перкраст может изменяться в размерах под воздействием ментального импульса.

— Так она что, вампир? — Бере невольно сделал шаг от стола с покойницей.

— Я предполагаю, что она одна из жриц культа Гедрахт, — ответил де Кейзер.

— Так, — Бере сжал кулаки. — Почему ты не рассказал мне всего с самого начала?

— Потому что не счел нужным. Но теперь, когда случилось самое скверное из того, что могло случиться, доверительной беседы нам не избежать. Что еще, доктор?

— В желудке трупа номер четыре обнаружены остатки полупереваренной крови. Анализ крови пока не закончен, но предварительные результаты говорят, что эта кровь, скорее всего человеческая. Печень и почки трупа носят следы патологических изменений. Такие изменения очень часто возникают при регулярном употреблении некоторых сильнодействующих эликсиров, в состав которых входят яды растительного происхождения. В крови обнаружены следы патриума.

— Патриум? Вы ничего не путаете?

— Нет, — доктор с достоинством посмотрел на Бере, закрыл свою записную книжку. — Пока это все.

— Патриум строжайше запрещено употреблять всем магам, — сказал Бере. — И за его производство и хранение…

— Положена смертная казнь без права помилования, — закончил начальник разведки. — Все верно. Теперь понимаешь, что может случиться с Вестериком?

— Я другого не понимаю: какого дьявола вы так носитесь с этим парнем? Он что, принц крови?

— Ты, конечно же, хотел съязвить, Бере, — ответил де Кейзер, — но попал в точку. Роланд Вар Вестерик действительно принц крови. Только кровь у него слегка… дурная.

— В смысле?

— В том смысле, что его мамаша была совсем незнатного рода, как и твоя. А вот отец… — тут де Кейзер сделал выразительную паузу. — Отец Вестерика наш августейший монарх, его величество король Аррей Первый. Не больше и не меньше. И теперь он пропал. Но не только он.

— Намекаешь, что меня ждет топор палача за то, что я не углядел за Вестериком?

— Пока не ждет. Я о другом говорю. Внучка Бенедиктуса тоже пропала в эту ночь. А это значит, что не только ты оказался в дерьме. Мы все в нем по самые уши. И теперь надо вместе думать, как из него выбираться.

Глава девятая

Старинные куранты на башне столичной ратуши пробили шесть раз — долгая и такая суматошная зимняя ночь подходила к концу. Пережитые этой ночью приключения теперь, после горячей бани, в роскошно обставленной и натопленной гостиной особняка де Кейзера, казались Беренсону чем-то вроде пьяного кошмара. Только вот ощущения пробуждения от этого кошмара у мага не было.

Де Кейзер вышел к завтраку в домашнем халате без завивки и без бриллиантов — начальнику королевской разведки было не до щегольства. Видимо, дела и в самом деле ужасны, если де Кейзер позволил гостю увидеть плешь у себя на макушке, заметную сивую небритость на щеках и глубокие морщины вокруг рта и в уголках глаз.