Дурная привычка (СИ)

Низкий гул, потрясающий весь организм так, что отчетливо ощущалась вибрация мозга в черепе, прошел через меня. Гул этот рождался там, в самом сердце Зоны, где-то в глубине Четвертого энергоблока АЭС, где-то в недрах давно заглушенного реактора, где-то в самых глубинах материи. Гул катился по Зоне, проникая во все закоулки, заставляя живых затыкать уши и падать лицом в пол, моля Зону об очередной отсрочке неизбежного приговора. Пережив свой первый Выброс, я долго пытался понять, с чем можно сравнить этот всепроникающий гул. На ум, почему-то, приходило только гудение проводов ЛЭП, усиленное в миллион раз.

За гулом пришел рокот. Глухой сначала, он напоминал бурчание водопроводной трубы, потом он стал громче — так грохочет пустая деревянная бочка, катящаяся под уклон, потом рокот превратился в бой больших тамтамов, потом — в грохот турбины взлетающего авиалайнера. Как только звук достиг своего максимума, до меня докатилась ударная волна. Сейсмографы, наверное, показали бы три, а то и четыре балла по печальной шкале Рихтера. Что интересно, от этих землетрясений не страдали старые постройки, те, что были в Зоне, когда она называлась просто «зона» и считалась обычной полосой отчуждения вокруг ЧАЭС. Новые же строения, которые люди пытались возвести уже в Зоне, рушились как карточные дома, а старые хутора, стояли, будто Выброс их не касался вовсе. Из новостроя, только научный лагерь на Янтаре чудом сохранял свою целостность, да и то, после каждого Выброса военным приходилось латать несколько секций забора, упавших от действия самой страшной и непонятной аномалии Зоны. Старые постройки, конечно, разрушались, но причины крылись в ветре, дождях и активном воздействии сталкеров, укрывающихся за стенами от пуль конкурентов. Выброс же, для «старожилов» был как легкий ветерок для гранитной глыбы. Даже колесо обозрения в парке Припяти возвышалось на своем месте. Возвышалось и ржавело, продолжая, однако, медленно крутиться, приглашая всех желающих полюбоваться из своих желтых кабинок на Зону и, некогда могучую, ЧАЭС имени В.И. Ленина.

Зона, как будто решила доказать, что привычные законы физики для нее ничто. В обычной жизни мы сначала видим взрыв, а только потом до нас докатывается звук и взрывная волна. Тут же все наоборот: сначала мы чувствуем Выброс, потом видим его.

Я наблюдал эту вспышку только раз и не хочу больше. И никому не советую. Тогда любопытство совсем меня замучило, и я решил его удовлетворить. Дурная привычка, что поделаешь…

— Ты куда собрался? — голос Охотника был недовольным: он только что раскурил очередную самокрутку и приготовился ей насладиться в полной мере. — Выброс же вот-вот случится.

Мы сидели в бункере недалеко от старой фермы и блокпоста военных у Периметра. Бункер этот принадлежал Охотнику. Учитель говорил, что обустраивал он его еще вместе с легендарным Меченым. Удобное место: идешь из Зоны, амуницию скинул, и налегке через Периметр прошел. У военных вопросов меньше — старая куртка сталкера не так привлекает к себе внимание, как хороший защитный костюм. Сразу ясно воякам: нищета, голь перекатная, чего с него взять можно, кроме радиации? Идешь обратно — через Периметр прошел, оделся, как подобает для рейда, и вперед. Опять же — от блокпоста недалеко, значит мутантов поменьше. Особо любопытные сталкеры дверь ломать не рискнут — себе дороже выйдет, да и засаду не оставят — стрельба начнется, военные тут все «Градами» перепашут — не жалко для доброго дела. А сами ребята с блокпоста в Зону не суются, боятся они Ее и не понимают. И на сталкеров, туда-сюда снующих, смотрят как на дураков — сами в пекло лезут, да еще и доход приносят.

— Посмотреть хочу, как это, — я направился в сторону предбанника. — Интересно же.