Дурная слава (СИ)

Время пролетает незаметно, и ближе к обеду вся эта шайка-лейка окончательно просыпается — они выходят на соседнее поле, чтобы погонять мяч. Точнее, чтобы вновь достать меня, где бы я ни находилась.

— Эй, Джон! — надрывается один из них, выкрикивая издалека. — А ты сено заготовила?

И все они срываются на дружный гогот:

— Зима близко!!!

А потом эти придурки прыгают на что-то, и это что-то вылетает из-под чьих-то ног, взмывает ввысь и, взрываясь, вспыхивает пламенем.

— Дракарис!!! — орут они.

Недоумки!

Но я стараюсь не реагировать на их глупые выпады. Я встаю, ласкаю Майку и перегоняю коз к лежбищу. Наевшись, они должны немного отдохнуть и пережевать свою жвачку, а я тем временем смогу сходить в дом и пообедать. Заодно проверить: ответила ли мне Юлька.

К обеду приезжает и папа. Обычно он занимается развозом продуктов до самого ужина, но сегодня он разделывается с запланированным пораньше, потому что несколько наших клиентов изъявили желание приезжать за сыром и молоком сами по мере надобности, а не ждать разовую недельную доставку по графику.

— Какие делишки? — весело спрашивает он, пока намыливает руки.

— Все отлично, пап! — улыбаюсь я.

— А о чем ей переживать? — хмыкает мама, видно, уже с утра науськанная тетей Любой. — У человека ни проблем, ни забот. Танцульки до рассвета…

— Ну она же встала? Помогла тебе с козами? — заступается за меня папа. — Что ты от нее хочешь?

— Хочу, чтобы все было, как у людей!

— А как у людей?

— Учиться нужно, а не придумывать всякие отговорки.

— Отучится она, не переживай. Настанет время, и отучится. А у людей по-разному бывает. Давно к другим заглядывала?

Я сижу тихо, не собираясь встревать в их обычную пикировку, но абсолютно солидарна с папой. Я, конечно, понимаю и маму — она заложница стереотипов, — но я не хочу идти абы куда, чтобы на полпути передумать, а потом маяться угрызением совести. Или подгонять дни в стенах опостылевшего офиса и дежурно улыбаться начальству, в тайне проклиная то место, которое поработило меня. Нет!

И, в конце концов, это моя жизнь!

Юлька ответила мне только ближе к полуночи, потому что весь день отсыпалась. Этот ее новый Олег оказался «не таким, как все» — то есть не ограничился одним вечером, а решил попользоваться ею более продолжительное время, — и пригласил Юльку в воскресенье на самое настоящее свидание. В какое-то совершенно потрясающее место! Попросил быть на Площади ровно в семь и ни в коем случае не опаздывать! В общем, распушил хвост, напустил тумана, проблеял на луну — подготовил почву… А поведет ее, конечно же, в кинотеатр — а что еще у нас на Площади? И время совпадает — предпоследний сеанс начинается в девятнадцать двадцать. Лентяй! Даже «гениальный» план разрабатывать не стал!

Но это не мое дело. Свидание — так свидание.

И вот я стою на остановке с одним простым желанием — забрать у Юльки свой телефон — ем мороженое и жду маршрутку, в которую десятью минутами ранее у себя в селе села подруга. Я уже вижу очертания знакомого транспорта и не могу дождаться, когда он наконец-то доплывет до нас.

Едва раскрываются двери, Юлька, повиснув на поручне, высовывается из салона, протягивает то, что по праву принадлежит мне, и, успевая чмокнуть меня в щеку, выкрикивает на полпоселка:

— Он та-а-акой классный!

Конечно же, не мой телефон, а ее Олег.

И глядя на счастливое лицо подруги, я вдруг начинаю сомневаться в своей теории «двух видов осеменителей», а точнее — в значимости блаженного отупения в этой цепочке взаимосвязей. Может, именно оно и делает наш мир светлей?

Но это лишь мое сиюминутное помутнение, которое длится ровно до того момента, пока маршрутка не скрывается из виду на ближайшем изгибе улицы.

Это сейчас Юлька улыбается, а завтра будет злиться и проклинать того самого «классного Олега», переименовав его в «последнего на планете козла». А потом быстренько переключится на кого-нибудь другого, и история в сто тысячный раз повторится.

Ну уж нет! Лично я не настолько слепа, чтобы поддаваться на подобные провокации!

Встречный поток автомобилей с вихрем проносится мимо меня, и отдельные пряди волос, взметнувшись вверх, падают мне на глаза. А я как раз собиралась перейти здесь дорогу. Мне приходится изловчиться, чтобы быстро собрать растрепавшиеся волосы и перекинуть их через плечо, прежде чем посмотреть по сторонам. Я делаю это, и… сердце с разлету спотыкается о грудную клетку.

Приближающийся гул заставляет вспомнить позапрошлую ночь. По шлему и цвету мотоцикла я узнаю его, того парня, который подвез меня до поселка, и испытываю некое напряжение. Не то чтобы я чего-то боюсь или опасаюсь, потому что не отвечаю за свои слова, а точнее жесты — не-ет! Я просто не рассчитывала на повторную встречу с ним.

Черт!

Делая вид, что ничего сверхъестественного не происходит, я продолжаю вышагивать вдоль обочины, втайне надеясь, что с памятью у него все плохо. Парни вообще никогда никого не запоминают. Даже тех, с кем спят! Что говорить о какой-то там случайной попутчице? Вот только мороженое уже не приносит должного удовольствия.